Шкет долго смотрел на друга. Пристально так и очень долго.

— Я думал Бог меня проклял, сделав кровососом.

— Да ну ты брось. — Отмахнул Штык, наливая водки по стаканам.

— Я ошибался. Он меня проклял, когда тебя вампиром сделал.

Штык кивнул, выпил и тут дошло — подавился, кашлять начал, себя по груди рукой бить.

— Давай я ебану? — Шкет поднялся, ухватил табуретку. — По жабрам сзади, а?

— Хррр,братан! Ты чё в натуре! Успокойся! Я же так сказал, в шутку.

Шкет с сомнением поставил табуретку на пол. Сел. Некоторое время смотрел на Штыка и наконец, нашёлся что сказать, что бы он эту свою идею навсегда забыл.

— Само по себе, вампиры-священники, это уже жесть какой грех. Но кроме того, Штык, ты думаешь чисто кадилом махать и молиться, это всё? Если кто помер, тебе придётся ехать, отпевать, обряды делать. Нужно службу в храме вести и не дай бог водки нажрёшься — тебя сана лишат и прочее и прочее. Просто на публике светиться и кадилом махать, надо Митрополитом быть, как минимум. Тот же отец Власий, по всему городу мотается, работает.

— Ну пиздец… — Штык потух совершенно. — И они что ли работают?

— Да, все работают. Прикинь откровение какое, а? — Ехидно ухмыляясь, проговорил Шкет.

— Может всё-таки банк и на карибы? — С надеждой в глазах, почти простонал Штык.

— Мы бабло за месяц спустим, что потом делать?

— Ну как что? Там банк обнесём и на это, на Гавайи, амерам мозги полоскать.

— А потом?

— Ну я не знаю…

— Короче, лучше тут, стабильный прибыток и минимум работы, чем по всему миру мотаться с пачкой мусоров на хвосте. Согласен братан?

Ну а что тут скажешь? Штык уныло кивнул. Ничего не поделаешь, прав Шкет.

— Водку допиваем и в завязку уходим. — Сказал Шкет, разливая спиртное по стаканам. — Утром Гека придёт. Объяснит что там за рамс, будем разбираться.

Штык снова уныло кивнул — опять работать. Да когда ж кончится это рабское состояние вечного трудяги стахановца??? Там ноги ломать, здесь морды бить, эх,тяжко нынче жить…

Утро встретили, мирно посапывая на полу. Лучики светила, золотистые красивые, в окошко нежно постучали, на лица бледные они упали, по векам проскользнули, всем даря тепло и свет…

— Вот сука, ёбаный фонарь. — Проворчал Штык, отворачиваясь от окна. Закрыл глаза. В горле саднит, всё тело ноет, ухи пухнут — похмелье. Сосредоточился, зажмурился крепко и мгновенно протрезвел. Тут же стошнило, чёрной, мерзко пахнущей жижей. — Чё та меня не вставляет этот тюнинг с трезвяком… — Пробормотал он, брезгливо косясь на чёрную лужицу под столом. Поднялся, отряхнулся, взглядом поискал Шкета. Вон он, у дверей, раскинув руки, тревожным сном вампирским спит. Подошёл, ногой так подпнул тихонечко и…

— Прррр… — Сказал Шкет. Только не тем место которым обычно говорят.

Штык закашлялся и поспешно кинулся к дверям. Открыл, голову высунул и стал жадно хватать ртом, свежий морозный воздух. Глаза открыл пошире, улыбнулся блаженно и…

— Ебло обратно сунул и потух.