Липкое, мерзкое и охватывающее саму душу чувство, сжимающее сердце в своих тисках. В ту короткую секунду, что Романов использовал для атаки, Петр увидел за его спиной нечто, чему не мог найти описание. Будто что-то на миг появилось позади их соперника. Эфемерное, неуловимое и расплывчатое во тьме существо, взирающее на мир полыхающими синими глазами, желая лишь крови и смертей.

Пётр и сам был одарённым, манипулирующим тьмой. И хоть он старался использовать свою силу для команды лишь в оборонительных целях, в виде того самого савана, что висел на его плечах, на манер плаща, в его арсенале были и смертельные техники.

Вот только та тьма, которой повелевал юноша, не шла ни в какое сравнение с той, которой обладал Романов. Она была на ином уровне. На ином восприятии. Пётр сравнил бы её с необъятной пустотой вселенной, у которой нет конца и края.

Эта сила… Она была подобно бушующей буре, пожирающей всё на своём пути и не оставляющей ничего, кроме смерти и погибели.

«Он… Чудовище…» — удивлённо для самого себя, подумал Пётр, смотря на спокойно идущего Виктора.

Он видел лёгкую улыбку на устах парня. Видел его твёрдый шаг и слегка сжатые кулаки. И от каждого шага этого, казалось бы, обычного простолюдина, тьма на плечах Петра дрожала. Сокрушающая и являющаяся мощнейшим даром сила тьмы боялась Романова.

Юноша видел скошенным взглядом, как напряжена его напарница. Её лицо застыло восковой маской и было слишком бледным. Глаза расширены, а пальцы то и дело сжимались, удерживая пылающие огненные щиты.

Обычная проверка новичка вылилась в нечто, чему Пётр не мог дать объяснение. Слишком сильно это походило на какой-то сумбур и фантастичность происходящего, которое он привык видеть лишь в книгах. Именно в них, читая о людях, попадающих в другие миры и имеющих безграничные силы, он находил свою отдушину. Вот только кто же знал… Что его сегодняшний день будет похож на одну из сцен тех книг.

Слушая неперестающий и набирающий обороты гул одноклассников, юноша встал в стойку рядом со своей напарницей. Его руки подняты в локтях, а кулаки добела сжаты, защищая голову. Ноги нашли твёрдую опору, а мышцы пресса напряглись до предела. Сердце стучало всё сильнее и сильнее, а на лбу стали появляться градины холодного пота.

Боялся ли Пётр? Нет, ведь это лишь проверка. Но он бы солгал самому себе, если бы не признал, что Виктор Романов был опасен и за его лёгкой улыбкой скрывалось нечто, готовое уничтожить каждого, кто встанет у него на пути.

Мгновение и юноша видит, как Романов слегка опускает руки, перенося вес на правую ногу и делая очередной шаг. Именно этого и ждал Пётр! Именно этой возможности!

— Сейчас! — рявкнул он, после чего вместе с напарницей бросился в атаку.

Только в эту короткую заминку он увидел прореху в защите соперника. Только в это мгновение у них была возможность для атаки.

«Но… Почему он продолжает улыбаться?» — недоуменно подумал Пётр, он был первым из их двойки, кто должен был атаковать и принять на себя удар, после чего Елизавета сможет перевернуть ход боя.

Улыбка Виктора перешла в широкий оскал, следом за которым парень будто бы исчез, обрубив возможность для атаки на корню!

А дальше… Была лишь боль. Пётр прочувствовал её в полной мере. В его живот врезался удар, по силе равный стенобитному тарану. Внутренности словно попали в бетономешалку, а изо рта вырвался хриплый вздох:

— Г-ха!

Он ощущал, как его тело сгибается пополам и трещит «Покров Тьмы». Его дар… Его сила… Он ничего не смог сделать против обычного удара!

Острая боль пронзила всё его тело, а глаза увидели перед собой резиновое напольное покрытие.

Пётр хотел пошевелиться.