– Возможно, это было лишь предупреждение.

– Хватит, Багнель. Не могу слышать, как ты несешь эту чушь.

– Как хочешь. Я, собственно, зашел посмотреть, как ты. И уже получил ответ на свой вопрос. Ты еще хуже, чем всегда, и тех, кто надеялся на твою преждевременную кончину, ждет горькое разочарование.

– Верно. И это будет не последнее в их жизни разочарование. Я еще переживу их всех. Слишком много всего надо сделать. Мне просто некогда умирать.

Багнель удивленно уставился на нее:

– Много всего? Например?

– Строительство идет полным ходом. Раскачивать этот процесс уже не надо. Правильно?

– Ну да…

– После того, что со мной произошло, я задумалась. Я ведь здесь уже не нужна – могу разве что защищать зеркало или возить балки с планеты. Но все это можно делать и без меня.

– Ну и?

– Вот я и думаю, что пора мне отправляться искать неприятностей, а не ждать, пока они сами свалятся мне на голову. Нет, подожди! Помнишь, какой я была в молодости? Помнишь послушницу Марику, которая всегда первой кидалась в драку? А когда эта послушница выросла, она стала вести себя осторожнее. Так что твой ископаемый дедуля-начальник был прав! Я имею в виду тот старый разговор у тебя на квартире.

– Так ты, значит, состарилась? Скоро, наверное, станешь Мудрой, как это принято у вас в Понате? А? Да, я знаю. Иногда ты нападала, даже сама того не замечая. Прекрасно помню ту Марику. Временами она казалась мне глуповатой. Теперешняя Марика нравится мне больше.

– Глупец. Та Марика сама направляла судьбу. Эта Марика лишь реагирует на ее удары. В основном потому, что боится сделать следующий шаг, хотя сама знает, что это необходимо. Мне надо научиться путешествовать через Ниоткуда – до того, как Килдзар умрет и оставит сестричество в лапах какой-нибудь мерзкой старой арфты. Конечно, она может прожить еще сто лет, все так же собираясь умереть со дня на день. И все же это может случиться. Я должна преодолеть страх, закончить наконец учебу и отправиться на охоту за теми, кто жаждет нас уничтожить. Таково уж мое предназначение.

– Марика, пойми, пожалуйста, что я не могу этого одобрить. Я не думаю…

– Я понимаю, Багнель. И ценю твою заботу.

Марика закрыла глаза и несколько минут лежала молча, успокоенная присутствием Багнеля. Их дружба была молчаливой – слова здесь были не нужны.

– Багнель…

– Да?

– Ты всегда был хорошим другом. Именно таким и должен быть настоящий друг. Когда мы произносим это слово, мы… Ох, проклятие!

Багнель был поражен. Марика почти никогда не употребляла резких выражений.

– Что случилось?

– Я просто хочу тебе кое-что сказать. Надо же это наконец сделать! Но я не нахожу слов. Возможно, их просто нет в нашем языке.

– Так не ищи их. Я и так все знаю. Успокойся. Тебе надо отдохнуть. Разговоры утомляют тебя.

– Нет. Это важно. Даже если мы что-то знаем, слова все равно нужны. Иногда. Чтобы наше знание стало более реальным. Как это делается у нас, силт, – колдовство не может быть неназванным.

Марика снова немного помолчала.

– Если бы мы только не были теми, кто мы есть, Багнель. Но ты торговец, а я силта. Ты южанин, а я родилась в стойбище. Если бы…

Багнель вдруг легонько прикоснулся к лапе Марики. Он даже пожал ее, мягко и осторожно, а потом бегом выскочил из комнаты.

Марика молча смотрела на холодную белую дверь.

– О нас могли бы сложить легенды, – тихонько пробормотала она. За все долгие годы, что они были знакомы, Багнель прикоснулся к ней всего второй раз.