Аня оторопела не меньше, чем Вадим.

Когда дети отнесли пустую посуду в мойку, вернулся Олег Олегович. Никому ничего не говоря, он коротко со всеми поздоровался, а затем велел мне идти за ним. Под неодобрительный взгляд Вадимки, я пожал плечами да и поперся за ним.

Березюк тем временем вывел меня из стен церкви, обернулся и спросил:

— Витя, ты не против, если с тобой поговорит один из моих хороших знакомых? А?

— Зачем?

— Ну… есть один вопрос, который без него не уладить.

Я пожал плечами. В словах наставника, как его называл рыжий олух, я не почувствовал никакой угрозы. Мы прошлись по небольшой тропинке, зашли за церковь и направились в пристройку, которая выглядела в разы лучше, чем церковь. И что было самым удивительным, так это то, что обитель Березюка оказалась далеко не маленькой, как казалось снаружи.

Мы вошли в главный зал. Он был большим, с оружием на подставках, с непонятными картинами, где были нарисованы неизвестные мне символы. И как оказалось…

«Ого, — я вертел головой во все стороны. — Так это проход под землю, получается?»

Мы прошли метров десять, прежде чем я понял, что коридор-то и не заканчивается! Вскоре дышать стало чуть тяжелее, и Олег Олегович предупредил:

— Мы спускаемся под землю, как ты уже понял. То, что ты сейчас увидишь, должно остаться в тайне для остальных. Даже для Ани. Ты меня понял?

— Да понять-то понял, — тут же ответил я. — Ну а с Аней мы не так уж и близки, чтобы делиться секретами. Не переживайте.

— Сейчас, тебе может показаться, что тяжело дышать, — он с этой информацией опоздал. — Вскоре…

И тут я увидел сияние в трех метрах от нас. Полупрозрачная пленка казалась искрящейся всеми цветами радуги. Она была плотной, и что-то мне напоминала.

— Вскоре мы пройдем городской барьер, и считай тут, нас ничто не защитит.

Тут он навел страху, конечно. Правда, не знаю, для чего. Фактически я испытал не самые приятные ощущения, проходя через барьер, а затем наступила кромешная тьма.

Не знаю, сколько мы еще шли, но когда запах из «затхлого» сменился на запах тухлятины, мне стало чуть-чуть не по себе. Нет, конечно, к подобным вещам, как запахи, я в свое время привык. Да и повидал за всю свою жизнь очень многое.

Но вот это молодое тело… черт.

— Стой, — велел он. — Перед тем, как ты увидишь то, что никто не должен видеть, я тебе скажу одну вещь. Рядом со мной ты — в безопасности. Да, барьера под землей нет, но мы идем в тупик. Здесь неоткуда появиться врагу.

— С кем ты там говоришь, Олежа? — послышался женский голос далеко впереди. — А? Ты принес мне покушать?

Голос… я бы сказал, был вполне обычным. В нем слышались какие-то непонятные нотки, то ли рычания, то ли урчания, но я бы не сказал, что он как-то пугал. Когда Березюк хлопнул в ладони, туннель, по которому мы спускались под землю, осветился. Где-то был самый обычный датчик, влияющий на определенную частоту.

Хех. Электричество!

Мы и вправду стояли в тупике, как и говорил Олег Олегович. В пяти метрах от нас сидела женщина с мраморно-белой кожей. Она была грязной, немытой, да и одета в лохмотья. От нее, кстати, я не почувствовал опасности, как это было при «испытании» Березюка с ножом.

Женщина спросила еще раз, не поднимая головы:

— Кто это к нам пришел?

— Его зовут Виктор. И он поднял потенциал на уровень за ночь.

— И что тебя пугает, а, Олежа?

Эй, с чего ты это взял? Я нахмурился, глядя на спину наставника, но пока не возникал. Мне было почему-то очень интересно, кто это там сидит, да взаперти.

Когда женщина начала подниматься, послышался звон цепей. Когда она подняла голову, то волосы тут же скрыли ее лицо, но ненадолго.