– Я получил от нее сообщение некоторое время назад, и теперь она не отвечает на мои звонки.

Прищурив глаза, офицер МакВэй прочитал текст:

– Вы двое были правы в чем?

– Насчет мистера Паккарда, который... Лорен... ну, Вы знаете... – его лицо вспыхнуло. Дилан чувствовал угрозу, и всячески боролся с желанием развернуться в сторону выхода.

Плечи офицера МакВэй опустились, и он вздохнул.

– Вот о чем это сообщение? – его взгляд переместился, и он наклонился так близко, что Дилан уловил аромат мяты, смешанной с кофе. – Я сказал ей оставить расследование. Это не игра, а реальная жизнь.

Отца Харли могли уволить из-за их неугомонности, что вызвало у Дилана приступ вины.

– Я знаю, что это реальная жизнь. Но также я знаю, что с Харли случилось что-то плохое.

– Иди домой, Дилан. – офицер МакВэй отдал телефон обратно Дилану.

– Я не уйду, пока мы её не найдем.

– Вероятно, она уже дома. Может, вздремнула или намеренно не ответила на звонки. Она любит это делать. – Отец Харли положил локти на стол и скрестил пальцы. – Делает что-то или подстраивает. Играет драму. Поэтому будет лучше, если ты просто поедешь домой и отдохнешь. Уверен, что она откажется от дурацкой шарады, в которой она собирается разобраться, и скоро появится.

Хрен моржовый. Как он мог быть таким безразличным к своей дочери? Даже если бы была небольшая возможность, что он говорил правду, разве он не должен проверить дома ли она?

– При всем моем уважении, я не думаю, что она притворяется.

– Я знаю, что ты хочешь верить ей, но есть вещи, которых ты не знаешь. Вещи, которые могли бы изменить твое мнение о моей дочери.

Грудь Дилана сжалась:

– Какие вещи?

Офицер МакВэй некоторое время колебался, оглядываясь. Затем он прочистил горло и поднял подбородок.

– Что Харли рассказала тебе о своей маме?

– На самом деле не так много. – Когда Дилан подумал об этом, то понял, что больше знает о её маме, чем об отце. – Она скучает по ней.

– Харли никогда не знала свою маму.

Он отшатнулся, как будто его ударили.

– Что? – Он моргнул. – Но Харли сказала, что она умерла в автокатастрофе прямо перед тем, как перебраться в Фентон-Фоллс.

– Это история, придуманная Харли. Реальность такова, что её мама умерла в автокатастрофе сразу после рождения Харли. Она страдала от послеродовой депрессии и просто поехала напрямую по дороге. Мы подозреваем, что это самоубийство.

– Я не понимаю, – голова Дилана закружилась.

– Харли росла без мамы. Даже будучи малышкой, она понимала, что ей кого-то не хватает. Я всегда пропадал на работе, и думаю, что это плохо отразилось на ней. – Сожаление появилось в голосе офицера МакВэй, что немного очеловечило его. – Когда она подросла, я дал ей коробку с вещами её матери, чтобы показать Харли, какой она была. Вскоре после этого я услышал, как она разговаривает с кем-то, находясь одна в комнате. Когда я спросил ее об этом, она сказала, что разговаривает с мамой. Она все время разговаривала с ней и начала придумывать разные истории. Некоторые соответствовали тому, какой была её мама, но все остальное было полным враньем.

– Многие люди говорят с мертвыми. Например, на кладбищах?

– Поверьте мне, это не так. Ей казалось, что она разговаривает с мамой.

– Некоторые дети придумывают воображаемых друзей. Может быть, она делала тоже самое?

Офицер МакВэй покачал головой:

– Здесь другое. Она рассказывала всем о своей маме, как будто она жива. Харли начала делать то, что любила делать мама. Она была актрисой, поэтому Харли тоже начала играть в пьесах.

– Или, может быть, ей просто это нравилось, – заметил Дилан, уж он-то точно оценил её навыки.