— А ты кто такой вообще?! — возмутился я. — И по какому праву тут приказываешь?

— Старейшина рода я теперь, — нагло ответил Тихон. — Заместо брата своего, тобою убиенного.

«Врет,» — неожиданно холодно произнёс в моём сознании княжич. — «Чтобы посох старейшины рода получить, нужно единое слово всех старших услышать. Для этого совет собирается. Иногда споры не один день идут.»

— Врешь, — не менее нагло усмехнулся я в ответ. — Посох где? Кто тебя старейшиной выбрал? Или Совет рода тебе уже не указ?

На мою будущую экзекуцию посторонних не позвали. Смоленский люд шумел где-то, с другой стороны терема, где своим ходом продолжалась тризна по погибшим, а вокруг стояли только родичи и самые верные дружинники, включая Прохора. Последний, немало меня удивив, первым отреагировал на мои слова.

— А ведь прав Алёша, — прогудел великан. — Не было ещё сбора общего. Не во власти ещё Тихон.

— Раздор между родичами посеять вздумал, поганец?! — злобно прошипел Тихон. — Не бывать этому! Един род, покуда святилище предков нерушимо стоит!

Я наконец вырвался из рук дружинников и отошёл в сторону. Говорить с местными вывертами было трудновато, но я старался, чтобы все присутствующие понимали меня без переводчика. От реакции собравшихся людей зависело очень многое, и я очень хотел, чтобы они оказались в итоге на моей стороне.

— Так ты и есть разрушитель родовых традиций! — обвиняюще ткнув пальцем в тощую грудь Тихона, воскликнул я и забрался на подвернувшийся ящик, чтобы лучше видеть реакцию публики. — Темные времена настали, братцы. Князь пал в неравной битве, а у наших границ собрались враги. Я сам, во главе малой дружины, остановил вражеской войско, но Валдис обещал вернуться и на травить на нас всех соседей. Прямо посреди Смоленска коварно убили главу совета, а на вдову Ростислава задумали напасть прямо посреди тризны по супругу её. Ты, Тихон, вздумал пойти против заветов предков и захватить власть! Долго же ты дожидался своего времени… Да ещё и меня решил со свету белого сжить, чтобы не мешал тебе козни строить!

Чувствовал я себя, ни много ни мало, как давно забытый всеми вождь пролетариата на собрании партии. Только вместо броневика под ногами был шаткий ящик. Но это уже детали. Судя по лицам родни, многие серьёзно задумались над моими словами. Тихон этот момент тоже не пропустил.

— Ложь! — гневно выкрикнул старик. Он и так был невысокого роста, а сейчас, из-за ящика, вообще смотрел на меня снизу вверх. — Кому, как не мне, взять тяжкую ношу за весь род?! Я ближайший родич Яромира. Я сильнейший после него владеющий. Я способен всё исправить. Только за счёт моего удела Ростислав смог собрать дружину и отправиться в поход! Если бы не я, то сидел бы он сиднем в Смоленске и мхом порастал!

Последнее заявление моего оппонента явно было лишним. Державшиеся в сторонке старики переглянулись и начали что-то шёпотом обсуждать, видимо припоминая истоки княжеского бюджета. Тихон резко обернулся к толпе зрителей и гневно взмахнул руками.

— Кого вы вообще слушаете? — выкрикнул старик. — Нечисть с того света вернувшуюся? Или пришлого, что Яромир на княжича нашего променял? Где ваше единство родичи?!

— То есть ты понимаешь, что мог ошибаться? — достаточно громко, но как бы между делом, уточнил я. — Что удачно Яромир ритуал провел? Но всё равно меня сжечь собрался?

— Я видел святую броню на твоих руках, Алексей! — злобно прошипел в ответ Тихон.