Несмотря на то что Софи добросовестно искала мужчину своей мечты: не пренебрегала никакими приглашениями, ходила на вечеринки, где почти никого не знала, вступала в клубы и записывалась в спортивные секции, она ни на йоту не приблизилась к завязыванию нового серьезного знакомства. Софи со смехом вспоминала, как в свое время боялась изменить Томасу: интересно, с кем бы она ему изменила?

В прошлом месяце ей – о ужас! – исполнилось тридцать девять. И совершенно не важно, что она ощущает себя на двадцать пять: каждый год все равно наступает очередной день рождения. Скоро ей стукнет сорок – такая сухая, взрослая цифра, – а она по-прежнему останется Софи.

В последнее время ее биологические часы начали лихорадочно отсчитывать время: «Эй, подруга, а тебе не кажется, что надо поспешить-поспешить-поспешить?» Она ловила себя на том, что пялится на младенцев в колясках с той же жадностью, что и мужчины среднего возраста на юных длинноногих красоток. Услышав новость о том, что у Томаса родился ребенок, Софи сказала: «Ах, это чудесно!», а несколько часов спустя разрыдалась в ванной, громко восклицая: «Какая же я идиотка!»

Однако на следующий день ее природный оптимизм вновь возобладал. Повода грустить нет: она сделала неплохую карьеру и ведет насыщенную светскую жизнь. Софи совсем не похожа на одинокую старую деву с кошкой. Наоборот, она почти ни одного вечера не сидит дома, а кошек терпеть не может. Все будет прекрасно. ОН где-то совсем рядом. И появится в тот момент, когда она меньше всего этого ожидает.

Кто знает, может быть, Томас хочет сегодня увидеться с Софи, чтобы познакомить ее со своим другом – высоким, смуглым и привлекательным? Забавно. Софи всегда была остроумной и веселой, этого у нее не отнимешь.

Интересно, станет ли Томас втайне злорадствовать? Несомненно, даже самый добродушный человек в подобной ситуации в душе бы слегка позлорадствовал: вон как все повернулось.

Ну и ладно, думает Софи, возвращаясь к набору очередной директивы для Комитета по контролю морального состояния сотрудников. (☺ Нет, все-таки Фрэн придумала ужасную ерунду!☺) Даже если и так, не стану обижаться. Я вдребезги разбила его сердце, так что он имеет полное право. Пусть себе злорадствует, если хочет.

Но в Джимми Траме не было ничего скучного. Даже фамилия его звучала энергично: «Трам!» Он был, пожалуй, на пару лет старше ее – двадцать один, самое большее. Худощавый, с длинными руками и ногами, мальчишескими веснушками на носу и глазами необычного цвета, весело глядевшими на нее из-под полей потрепанной коричневой шляпы.

Да, жизнь в Джимми Траме просто била ключом.

Когда Конни встретила его на железнодорожной станции, он, как большой симпатичный лабрадор, рванул к ней вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Потом, когда они поплыли к острову, Джимми Трам с галантной настойчивостью взял весла, хотя по всему было видно, что этот парень впервые в жизни сел в лодку. Сдержавшись, Конни решила не отбирать у него весла, которыми он дико и неумело молотил по воде, не стала жаловаться на ледяные речные брызги – репортер явно наслаждался, жадно вдыхая воздух и запрокидывая назад голову. Зимнее солнце освещало лицо Джимми. Он радовался как ребенок, и, глядя на него, Конни хотелось смеяться. Поэтому она отвернулась, делая вид, что восхищается полетом пеликана.