Он не лгал, сказав Рейчел, что всегда хотел ее поцеловать. Много лет тому назад, сидя в последнем ряду классной комнаты, он не столько занимался уроками, сколько размышлял, каково это будет – прикоснуться к ней.

Но прикоснуться к ней, поцеловать ее, попытаться обнять мисс Рейчел было так же немыслимо и тогда, и теперь. В те времена четыре года – разница в их возрасте – казались чем-то вроде столетия. Рейчел занимала гораздо более высокое положение в обществе – она была его учительницей, спаси Господи.

Но при этом, как бы он себя ни вел, она неизменно была добра к нему, терпелива, и прощала, когда он прогуливал занятия или безобразничал. Как-то раз, когда он убежал из дому, она накормила его и уложила спать в гостиной своего дома на Главной улице.

Лейн вздохнул и повернулся на другой бок. Ему хотелось думать, что он изменился, но если бы это действительно было так, он никогда не стал бы к ней приставать. Кроме того, факты остаются фактами. Она – вдова шерифа, и поскольку его статус как агента засекречен, он для всех остается человеком без определенных занятий, не имеющим права даже бросить тень на порог ее дома. К тому же она близкая подруга Евы Кэссиди, а ему нужно разузнать все о том, чем последнее время занимался его дядюшка.

Завтра он пойдет к Рейчел и извинится. А теперь единственное, что ему остается – лежать в темноте и задаваться вопросом, возникнет ли завтра утром при его появлении на ее лице выражение подозрительности и презрения, какое он видел сегодня вечером на очень многих лицах.

3

Сад Рейчел был зеркальным отражением ее собственной прелести. Когда Лейн открыл низенькую калитку и вошел во двор, он увидел множество цветов, чьи названия ему были неизвестны, но розы он узнал. Невозможно было не заметить, что цветы и зелень в саду смешивались, как бы выплескиваясь друг на друга. Идя по вымощенной камнем дорожке к веранде, Лейн чувствовал себя здесь неуместным, как снежинка на сковородке. Его омывал густой запах разноцветных роз, бывших в полном цвету – в летнюю жару этим запахом просто невозможно было пресытиться. Было немногим больше десяти часов, но солнце уже жгло немилосердно.

Лейн пересек широкую затененную веранду, встав перед дверью так, что смог оглядеть улицу, а потом постучал. Не прошло и секунды, как дверь открылась. Приготовившись увидеть Рейчел, Лейн потерял дар речи, оказавшись перед цепкими темными глазами пожилой мулатки, одетой в простое черное платье. Она смотрела на него внимательно и выжидающе.

– Чем могу быть полезна? – спросила она наконец.

Лейн сдернул шляпу, потрясенный тем, что внезапно разволновался, как юнец.

– А мисс… миссис Маккенна дома?

– Она на заднем дворе, возится с домашними растениями, мистер..?

– Лейн Кэссиди.

Женщина улыбнулась и кивнула в знак того, что поняла, кто стоит перед ней, и вокруг ее темно-шоколадных глаз разбежались веселые морщинки.

– Входите, мистер Кэссиди. Меня зовут Дельфи, я веду хозяйство миссис Маккенна. Она говорила, что встретила вас на танцплощадке вчера вечером. Если вы пойдете со мной…

«Интересно, о чем еще она говорила», – подумал Лейн, входя в прихожую. Он заметил, что дом остался почти таким, каким он его помнил. Сегодня в нем было сумрачно и прохладно; дом казался просто оазисом по сравнению с пеклом на улице. На восточной стороне все шторы были опущены, чтобы утреннее солнце не нагрело комнаты. Лейн шел, держа шляпу в руке, и бряцание его шпор эхом отдавалось по холлу.

Экономка вела его к кухне в глубине дома, и, проходя мимо раскрытых дверей гостиной, Лейн заглянул туда. Убранство, как и раньше, представляло собой сочетание изящества и уюта; для таких, как он, это была неведомая земля.