— Герр офицер! — раздался сзади крик Кисселя и тут же перешел в хрип.

— Тише, тише! — приговаривал Отто Гартнер.

Юргену не надо было поворачиваться, чтобы понять, что произошло. Возможно, Киссель хотел предупредить русских, но это не имело никакого значения. Он сделал роковой шаг вперед без приказа. Он так и не понял, с кем имеет дело. Отто зажал ему рот рукой и со всего размаху всадил под лопатку штык-нож. И теперь медленно опускал обмякшее тело на снег.

Он бы и сам с чистой совестью пристрелил этого гаденыша, за один только напряженно-выжидательный взгляд в сторону русских пристрелил бы. Но стрелять было нельзя. У русского пулеметчика могли быть слабые нервы, нажал бы инстинктивно на гашетку пулемета и — каюк. А умирать им рановато. Они еще повоюют. Пусть им остала