Он только-только закончил, когда появилась младшая дочь Элдреда в сопровождении одной из своих женщин. Они подождали, пока священник побеседует с купцами, а потом Кендра отослала женщину и села рядом с седовласым клириком в первом ряду старой церкви, возле диска. Она заметила, что диск пора полировать. Завтра она кому-нибудь об этом скажет.

Глаза Сейниона, подумала она, удивительно похожи на глаза ее отца. Внимательные и так же смущают, когда ты хочешь что-то скрыть. Она пришла сюда не для того, чтобы скрывать. Она бы не пришла сюда, если бы хотела скрыть.

— Принцесса? — хладнокровно произнес он и стал ждать.

— Я боюсь, — сказала она.

Он кивнул головой. Его лицо было добрым, гладко выбритым, менее морщинистым, чем свойственно человеку его лет. Он был невысоким, сухощавым, не любителем обильного стола и вина, как тот, другой священник из Фериереса. Некоторое время назад их отец сказал им, перед его первым визитом, что Сейнион — один из самых образованных людей в мире, что патриарх в Родиасе спрашивает его мнения по поводу разногласий веры. В каком-то смысле было трудно в это поверить — сингаэли жили в такой изоляции от мира в своих долинах.

— Многим моим соотечественникам сейчас очень страшно, — ответил он. — Очень благородно с твоей стороны, что ты делишь с нами этот страх. Твой отец был так добр, что послал корабль в Арберт и гонцов к Реденской Стене. Мы можем лишь надеяться…

— Нет, — перебила она. — Я не об этом. — Она посмотрела на него. — Я знала, когда Алун аб Оуин вошел в лес вместе с моим братом и эрлингом.

Молчание. Она видела, что он потрясен. Он сделал знак солнечного диска. Это ничего; она сделала то же самое.

— Ты… ты видишь призраков?

Он действовал прямик. Она покачала головой.

— Ну, один раз видела. Одного из них. Несколько ночей назад. Это не то, что я… с того момента, когда вы пришли из-за реки, тогда, утром. Когда мы лежали на траве. — Она слышала, что говорит бессвязно, как ребенок. Это было так трудно.

Он кивнул.

— Ну, с того момента, я… я не могу как следует объяснить, но я знала… аб Оуин. Принц. Я могу… читать в нем. Знать, где он находится.

— Милостивый Джад! — прошептал верховный священнослужитель Сингаэля. — Что же это такое происходит среди нас?

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Он смотрел на нее, но его глаза не говорили о недоверии.

— Странные вещи происходят, — ответил он.

— Не только… со мной? — Она твердо решила не плакать.

— Не только с тобой, дитя мое. С ним. И… с другими.

— С другими?

Он кивнул. Поколебался, затем помахал кистью руки из стороны в сторону. Он не собирался ей объяснять. Священники, подумала она, хорошо умеют не сказать то, чего не хотят говорить. Но он уже кое-что сказал, а ей так необходимо это знать! Она не одна и не сходит с ума.

Он сглотнул, и теперь она все же заметила в нем следы страха, что в свою очередь ее испугало. Она знала, о чем он собирается спросить, раньше, чем он заговорил.

— Ты… видишь его сейчас? Где они?

Она покачала головой.

— Не вижу, с тех пор как они вошли в лес. Но мне снятся сны. Я подумала, что ты, может быть, сумеешь мне помочь.

— Ох, дитя, я так мало могу тебе в этом помочь. Я… окутан страхом.

— Ты — единственный человек, к кому я могу обратиться.

Глаза ее отца, очень похожие.

— Так спроси меня, — сказал он.

Здесь тихо.