– А зачем хозяйке врач? – Казалось, мужик был слегка удивлен.– Да и откуда врачам здесь взяться? На тридцать верст ни одной больницы. Тем более хозяйка сама лучше любого доктора в организмах разбирается.

– Это в каком смысле в организмах? – Владимира начинал утомлять разговор с аборигеном, определенно тупившим после вчерашнего.

– В таком смысле, что Виктория Викторовна у нас – знахарь. Хошь – сглаз сымет, хошь – порчу отведет, а надо – от любой хвори отварчик сготовит.– Мужик суетливо трущимися руками достал сигарету, не сразу, с третьего захода, прикурил.– Я вот тоже жду не дождусь, когда она проснется, извелся весь.

– Тебе сейчас не лечиться надо.– Володя, искоса наблюдавший за процедурой прикуривания, бедняге искренне посочувствовал. В таком состоянии мужику было ни до чего.– Граммов двести водки покушать, и в отлежку…

– Вот‑вот, сейчас стаканюгу дербалызнешь, а к вечеру опять в говно.– Судя по всему, такое развитие событий было мужику хорошо знакомо.– Нет, я уж лучше хозяйку подожду. У нее настой есть целебный. Пару кружечек принял – и как заново родился.– Мужик мечтательно прикрыл глаза.– Сколь раз так было. Помню, пили мы с шуряком дней десять. Все, думал, копыта откину. Лежал уже почти мертвый. А тут моя возьми да обратись к хозяюшке: так, мол, и так, помирает Прошка. Она, не смотри, что из богатых,– сразу ко мне пришла, глянула, чегой‑то пошептала и настоя дала хлебнуть. Полчаса не прошло, все как рукой сняло. Так я потом месяца три в рот не брал, ни‑ни…

В доме негромко хлопнула дверь, прервав душевные излияния бедолаги Прохора. На крыльце в коротеньком полупрозрачном халатике появилась героиня его рассказа, которую страдалец ждал больше второго пришествия. Завидев свою благодетельницу, мужик резво вскочил со скамьи, оставляя своего случайного собеседника сидеть в гордом одиночестве. Почти бегом подбежав к хозяйке, он с жаром вполголоса поведал ей обо всех превратностях судьбы, которые привели его вчера к употреблению местного самогона, настоянного для крепости на карбиде. Такие утренние повествования были для Виктории не в новинку, поскольку, даже не дослушав просителя до конца, она скрылась в доме и появилась опять, неся в руках пластиковую бутылку из‑под минералки, в которой плескалась жидкость соломенного цвета. Заполучив желаемое, Прохор с одухотворенным лицом скрылся в небольшой пристройке, где, вероятно, хранился садово‑огородный инвентарь.

Оставшись на крыльце одна, Виктория приподнялась на носочки и со вкусом потянулась, продемонстрировав сидящему в отдалении Володе свою точеную фигурку во всей красе. Посмотреть на что было. Лучи восходящего солнца просвечивали тонкую ткань халата, словно рентген таможенника сумку контрабандиста. Еще при первой встрече Владимир отдал должное сложению своей помощницы, хотя было ему в то время совсем не до этого. Теперь же, когда никто никуда не торопил, не грозил убить, он буквально залюбовался, глядя на свою спасительницу. Естественно, от Вики не утаился его восхищенно‑раздевающий взгляд. Легкой походкой она подошла к скамье, где сидел ведьмак, и сделала перед ним разворот «а‑ля топ‑модель на подиуме».

– Нравлюсь? – В глазах ее прыгали смешинки.

– Впечатляет.

– А я, признаться, думала, ты женоненавистник!

– С какого это перепугу? – Чего‑чего, а поводов усомниться в его ориентации Владимир не давал никогда и никому.

– Да вот с такого! – Виктория без церемоний устроилась на ведьмачьих коленях, закинув на скамью свои точеные ножки.– Я когда увидела, что ты вот‑вот мне кол в грудь загонишь, честно сказать, с жизнью простилась. Ты серьезно хотел меня убить, такую молодую и непорочную?

Володя и сам с ужасом вспоминал тот момент, когда он ошибочно принял сигнал амулета, предупредившего о появлении оборотня, за предупреждение о том, что Виктория превращается в вампирку.