Изменить размер шрифта - +
Что ты ему сделала?

— Не твое дело, — бросила Инги.

Эти слова сопровождались холодным угрожающим взглядом, от которого обычно сбегали все девочки и даже некоторые парни. Но Линн на сей раз почему-то не сбежала. Наоборот, заглянула внутрь и с подозрением спросила:

— Что значат все эти сборы?!

«Не твое дело», — хотела снова ответить Инги, но передумала и похвасталась:

— Я уезжаю с Аскелем.

— Что-о?!

— Что слышала. Я выхожу за него замуж, — добавила Инги, горделиво поднимая голову.

Линн словно увидела ее в первый раз.

— Инги, это невозможно. Ты бредишь.

— Еще как возможно!

— Аскель не может на тебе жениться. У него уже есть невеста.

Инги на миг застыла. В следующее мгновение она схватила Линн за плечо.

— Кто?

Линн, высвобождаясь, с достоинством ответила:

— Это я! Что ты вертишь головой? Асенары традиционно берут в жены девушек Роанов, потому меня и взяли на воспитание в семью сеньора Робура — как будущую жену наследника. Это древний обычай. Скоро мне исполнится семнадцать — и тогда мы заключим брак. Об этом в замке знают все, кроме тебя!

— А мне плевать, — сквозь зубы ответила Инги. — И на древние обычаи, и на тебя тоже. Поищи себе другого жениха, тут еще хватит Асенаров. Аскель — мой, он любит только меня. Думаешь, я вру?

Лицо Линн стало недобрым.

— Конечно, врешь! Никто бы на тебя не польстился. Ты же уродина. Знаешь, что о тебе говорят в замке все мальчики? Что ты красноглазое страшилище, которое никто не возьмет в жены, даже если в мире вообще не останется женщин! Потому что не родился еще такой дурак, который захочет взять в жены двуногую ящерицу!

Инги, и так бледная, побледнела до белизны. Если бы Линн могла заглянуть в ее мысли — сбежала бы без оглядки.

— Можешь говорить что хочешь, — сказала Инги ровным голосом. — Но сегодня у библиотеки Аскель целовал меня, а не тебя.

Лицо Линн исказилось, и она стала такой же уродливой, как ее слова.

— Ты ведьма! — прошипела она. — Может быть, Аскель был тобой околдован, но он придет в себя, если запереть тебя под замок!

— Убирайся!

Инги отвернулась и снова начала собирать вещи, чтобы занять руки — так они чесались прибить Линн.

— Так ты собралась с ним уехать? — услышала она за спиной. — А сеньор Робур об этом знает?

Инги резко развернулась. В глазах Линн заблестело торжество.

— Я пойду и скажу бабушке, что ты собралась сбежать! И она тебя запрет! Запрет тебя в клетку, мерзкая ящерица!

— Ничего ты ей не скажешь, — воскликнула Инги. — Не скажешь больше никому и никогда!

Мигом она оказалась рядом с Линн, схватила ее за волосы и вытащила в коридор.

От двери с визгом отпрянула кучка девочек, что подслушивали снаружи. Инги проволокла Линн мимо них и по крутой винтовой лестнице потащила наверх — в горницу с витражными окнами, где девушки обычно занимались рукоделием. Линн вопила и ругалась. Инги молчала. Подруги Линн услышали, как наверху хлопнула дверь. Ругань умолкла… и вдруг из горницы донесся дикий вопль. Он был так страшен, что девушки бросились прочь, толкаясь и взывая о помощи. А вслед им неслись пронзительные крики Линн, потом они перешли в невнятное мычание… а потом и прекратились совсем.

Вскоре коридоры девичьей башни наполнились людьми. Выскочили мальчики из библиотеки, явились стражники, прибежала Адальберта. Она первая ворвалась в горницу и застыла, прижимая руки ко рту. Дверь была распахнута настежь; Линн без чувств лежала на полу, вся в крови.

Быстрый переход