Парадокс, но он потрясающе владел искусственным телом. Отсутствовала типичная в его случае замедленная моторика и неестественность телодвижений. Парень обладал завидной меткостью, быстрой реакцией и патологической неконфликтностью. Так как добровольцев в отряды внешней безопасности приходило мало, его взяли. В «Фау» перепрошили его целиком, дав тело, на которое другие копили всю жизнь. «На одну машину больше или меньше…» – посмеивалось начальство, приравняв его к дронам. Цена за это назначалась высокая. Миккеля определили во внешний сектор C, где располагались залежи полезных ископаемых и траншеи меж старыми бункерами. Безопасность поддерживалась паршиво из-за недостатка людей. Он начал уничтожать гнезда непонятных тварей, норовивших прорыть туннели под Вавилон, и наблюдал за приборами наземной навигации. Крепость стоит, пока нет врагов ни с неба, ни из-под земли.

Солдаты редко возвращались на Вавилон. Почти все они были либо сиротами, как Миккель, либо одиночками, желающими уйти от других и посвятить себя делу. Здесь они молча несли долг, и для многих это стало обретением своей ниши. Но всех дурачков распустили. Офицер Радов передавал им инструкции от менеджмента «Фау», и в глубине души они знали причину. На их место придет больше дронов. Они будут зачищать туннели быстрее и эффективнее, а также добывать и фильтровать оставшиеся в земле полезные ресурсы. Люди больше не нужны на внешних границах. Особенно такие дорогостоящие, как Миккель.

Ночью, стоя на вышке, он глядел на пируэты пыльной бури вдали и осмысливал свое будущее. Никогда оно не казалось таким мрачным. Приборная доска приветливо мигала лампами, словно тоже прощалась с ним.

– Здоро́во! – К нему поднялся Ким, планируя вступить на пост через пятнадцать минут.

Миккель сдержанно кивнул, наблюдая за метеорологическими приборами. В окна тем временем застучал мелкий град или камни, которые несла буря, и в этих звуках словно слышалось какое-то дурное пророчество.

– Хватит уже пялиться в экран, забудь вообще про нашу работу.

– Излучение башни изменилось. Измерители Омикрона шалят.

– А что с ними может быть не так?

Миккель пожал плечами. Цифры на табло отражали скачки, хотя поток космических лучей на спутнике оставался прежним: тот принимал их и заряжал батареи на вершине Вавилона. Снабжение шло как обычно, но энергетический фон башни стал другим. Как чье-то сошедшее с ума сердце…

– Угрозы нет. Главное, что системы снабжения в норме. А скачки метеорологического происхождения… Забей! Готов к Вавилону-то? – И Ким подмигнул, одновременно прихлебывая из термоса. На датчики ему уже действительно было плевать.

– Нет. Как и никто из нас, – отрешенно озвучил Миккель то, что вертелось на языке у каждого.

– Думаешь, все будет так плохо?

– Корпорация определит нас куда-нибудь, – миролюбиво ответил Миккель. – Просто все станет иначе.

Когда солдата годами затачивают на то, чтобы выполнять приказы, и вдруг даруют свободу воли, наступает сбой. Контакты преломляются, оголяются провода. Он возвращается в мир, в котором не знает, как жить. Разве не поэтому когда-то он ушел за пределы Вавилона?

Вавилон, уровень 5. Центр всеобщих благ

Майке снова пересчитала свою группу. Десятка. Красивое, круглое число. В нем заключалась полнота и завершенность.