Бехренец знал одно: нужно покинуть место, которое он больше не ощущал своим домом.

ГЛАВА 23

ЖАЖДА СЛАВЫ

Брата Стимсона из часовни Оберд Маркало Де'Уннеро выбрал среди множества других и самолично присвоил ему звание магистра не только за умение искусно обращаться с магическими камнями. Стимсон, которому едва перевалило за тридцать, принадлежал к числу немногих людей своего возраста, открыто отвергавших учение Эвелина Десбриса. Его ровесники пришли к власти в абеликанской церкви во время нашествия розовой чумы и явленного на горе Аида чуда завета Эвелина. Брат Стимсон сам был участником тех событий и не мог отрицать, что Бог использовал Эвелина для избавления мира от чумы, однако был уверен, что магические драгоценные камни — дар Божий, предназначенный исключительно для монахов церкви Абеля, и считал абсолютно неприемлемым использование камней для оказания помощи простолюдинам. Не удивительно, что Стимсон выделился во время коренного перелома, которому подвергалась ныне церковь Абеля, когда Де'Уннеро и Олин преобразовывали аббатства по образу и подобию тех, что были в ордене до Эвелина. По разумению Стимсона, превыше всего являлись интересы абеликанского ордена и кардинальные перемены в нем были бы невозможны, не взойди Эйдриан на трон. Потому, несмотря на былую преданность королю Данубу, он не осуждал нарушение порядка престолонаследия и стал приверженцем политики нового короля.

Маркало Де'Уннеро полагал, что только с помощью таких, как брат Стимсон, можно было достигнуть цели, которую они с Эйдрианом поставили перед собой: превратить королевство в стадо покорных овец. В качестве вознаграждения за преданность он поручил новоиспеченному магистру ответственную задачу: возглавить группу из семерых монахов, направленных вместе с эскадрой под командованием графа Де Лурма к островной крепости Пирет Данкард. Погода благоприятствовала этому походу — все пятнадцать кораблей, несшие на борту отряд гвардейцев Бригады Непобедимых, без потерь вышли к намеченной точке.

Едва услышав крик сигнальщика, магистр Стимсон одним из первых оказался на баке «Атакующего тигра» — флагманского корабля эскадры, названного Эйдрианом в честь Маркало Де'Уннеро. Мачтовая команда уже успела убрать кливера, и при виде выступавшей на горизонте Пирет Данкард магистр крепко сжал поручень. За его спиной сгрудились остальные монахи.

— Камни у нас уже наготове, — возбужденно сказал Стимсону брат Мипауз, протянув вперед руку с графитом и гематитом, которые получил от Де'Уннеро.

Магистр был настроен более сдержанно: пройдет еще несколько часов, пока дело дойдет до использования магических камней.

К тому же в глубине души Стимсон надеялся, что ни камни, ни какие-либо другие боевые средства вообще не понадобятся. Вполне вероятно, что гарнизон крепости вообще не будет ничего предпринимать против эскадры графа Де Лурма. Так было бы лучше всего, думал новоиспеченный магистр. Чем меньше Эйдриану придется сражаться, наводя порядок в королевстве, тем больше сил он сможет уделить охваченной раздорами абеликанской церкви.

— Только медведь! — послышался с фока крик впередсмотрящего, и Стимсон заскрежетал зубами.

Над центральной крепостной башней развевался флаг Урсала, а не новый флаг Хонсе-Бира с изображением ели, символизирующей абеликанскую церковь, и стоящих над ней на задних лапах медведя и тигра.

— Без боя не обойдется! — взволнованно воскликнул за спиной магистра один из молодых монахов. — Они поддерживают принца Мидалиса!

Окинув взглядом окружавших его братьев, Стимсон не стал приводить доводы о том, что, возможно, иного флага в Пирет Данкард просто не имеется.