София Слуцкая родилась 6 февраля (по другим сведениям — 6 мая) 1585 года. Родителей девочка потеряла, когда ей был всего один год, а после смерти других близких родственников из рода Слуцких вообще осталась сиротой и единственной наследницей Слуцкого и Копыльского княжества, в которое входили обширные земельные владения (семь городов, тридцать два имения).

При жизни Крашевского София Слуцкая еще не была канонизирована, хотя в народе уже почиталась святой. Те немногие годы, которые прожила София Слуцкая в браке, являются примером праведной жизни, несуетного служения Богу. Она не изменила вере своих предков, несмотря на сложные жизненные обстоятельства, отстаивала православие в пределах своих владений. Княгиня София принимала активное участие в деятельности Спасо-Преображенского братства в Слуцке, опекала монастыри и церкви, щедро жертвовала на них, сама расшивала золотом и серебром облачения для священников, совершала паломничества. При ее участии в Слуцке был основан Преображенский монастырь с богадельней и училищем.

Благоверная княгиня была последней представительницей славного рода благодетельных Слуцких князей Олельковичей. Она была похоронена в слуцком Свято-Троицком соборе. А ныне мощи святой праведной Софии, княгини Слуцкой, находятся в минском Свято-Духовом кафедральном соборе. В Соборе Белорусских Святых она была канонизирована Православной церковью 3 апреля 1984 года. Память святой благоверной княгини совершается 1 апреля и в праздник Собора Белорусских Святых — в третью неделю по Пятидесятнице.

Память о Софии Слуцкой свято хранится в ее родном городе. В Слуцко- Михайловской церкви прихожане молятся у иконы святой покровительницы родного города. А в центре Слуцка установлено скульптурное изображение Софии Слуцкой работы М. Инькова (архитектор Н. Лукьянчик). В Минске открыта церковь Софии Слуцкой, где также совершаются богослужения перед иконой святой.

Адаму Завадскому в знак сердечной дружбы от автора.

16 мая 1841 г. в Городке.

В замке жмудского старосты

Вечером одного из последних дней 1599 года снег окутал белым зимним плащом крыши храмов и домов Вильно, запорошил улицы, оставив только кое-где черные пятна незамерзших луж. На ратуше уже отзвонили время тушения огней, ночной дозор готовился к обходу. Давно уже закрылись магазины и мясные лавки на площади, разошлись ремесленники и торговцы: торг окончился. Но огни все еще ярко горели почти во всех окнах, и возле шинков кричали подвыпившие компании; на улицах было многолюдно, в городе еще вовсю кипела жизнь. Простой люд проводил вечер в корчмах, паны — во дворцах. В тихих домах обсуждали события дня минувшего и прислушивались к шуму на улице: может в ворота постучит городовой. Он часто приводил на постой заезжих служилых или послов. Из монастырей доносились звуки вечерних служб. С каждым мгновением все меньше становилось прохожих, смолкали голоса, один за другим закрывались закусочные, бани, гас свет, город закрывал глаза и засыпал.

В городских брамах натягивали цепи и с грохотом затворяли створки громадных ворот. Стражники с алебардами обходили улицы, распевая свою древнюю, хорошо известную горожанам песенку:

И в самом деле, уже вылезали из подозрительных шинков у базара ловкие проходимцы с окованными железом дубинками, палками с насечками и подстерегали в переулках запоздалых прохожих.

В восьмом часу на одной из центральных улиц послышался топот конских копыт.