Один из вервольфов, продолжая шипеть и щелкать, шагнул к Йодеру. В отличие от высокого худощавого землянина абориген был приземист и мускулист. В руке он держал примитивный каменный нож. Когтем свободной руки он сильно ткнул Йодера в грудь; тот сохранил полную неподвижность. Существо схватило его правую руку и принялось рассматривать и обнюхивать, громко фыркая. Хайрам не сделал попытки сопротивления. Ведь он же был меннонитом, пацифистом, да и вообще очень умным человеком.

Внезапно вервольф с силой ударил Йодера по руке; возможно, он хотел узнать, что за этим последует. Тот покачнулся от удара, но устоял на ногах. Вервольф испустил быструю щебечущую трель, такие же звуки издали и остальные. Я решил, что это могло быть смехом.

Неожиданно абориген взмахнул рукой и царапнул когтями по лицу Йодера. До меня донесся треск разодранной кожи. По щеке Хайрама потекла кровь, он непроизвольным движением зажал рану рукой. Вервольф издал другой звук, на сей раз похожий на воркование, и уставился четырьмя немигающими глазами на Йодера, ожидая, что же будет дальше.

Хайрам отнял руку от изуродованного лица, медленно опустил ее и посмотрел на вервольфа. Потом так же медленно повернул голову, подставляя другую щеку.

Вервольф громко защебетал и отступил от Йодера к своим спутникам. Двое, вооруженные копьями, опустили свое оружие. Я сдержал вздох облегчения и на секунду опустил голову. Только сейчас я обнаружил, что сам весь покрылся холодным потом. Хайрам сохранил себе жизнь тем, что не оказывал сопротивления; существа, что бы они собой ни представляли, оказались достаточно умны, чтобы понять, что он для них безопасен.

Я снова поднял голову и увидел, что один из вервольфов смотрит прямо на меня.

В тот же миг он испустил громкий переливчатый крик. Тот, кто стоял ближе всех к Йодеру, оглянулся на меня, зарычал и вонзил свой каменный нож в грудь меннонита. Хайрам согнулся. Я вскинул винтовку и прострелил вервольфу голову. Он упал, остальные кинулись бежать в лес.

Я подбежал к Йодеру, который уже опустился на землю и осторожно ощупывал торчавший у него в груди каменный нож.

— Не трогайте, — предупредил я.

Нож мог задеть крупный сосуд; в таком случае вынуть его означало бы вызвать сильное кровотечение.

— Больно, — сказал Йодер.

Потом взглянул на меня и улыбнулся, показав белые зубы.

— Да, но ведь почти получилось.

— Совсем получилось, — ответил я. — Простите меня, Хайрам. Если бы не я, этого не случилось бы.

— Вы не виноваты, — сказал Хайрам. — Я видел, как вы спрятались. И понял, что вы дали мне шанс. Вы все сделали правильно.

Он протянул руку к трупу вервольфа и прикоснулся к безжизненной ноге.

— Жаль, что вам пришлось застрелить его.

— Простите меня, — повторил я.

Но Хайрам мне уже не ответил.

* * *

— Хайрам Йодер. Пауло Гутьеррес. Хуан Эскобедо. Марко Флорес. Дитер Грубер. Гален Делеон, — перечислил Манфред Трухильо. — Шесть погибших.

— Да, — кивнул я.

Я сидел за столом на своей кухне. Зоя ушла к Гретхен Трухильо и собиралась там заночевать. Гикори и Дикори сопровождали ее. Джейн была в медицинском пункте — помимо глубокой раны в боку она вся ободралась о деревья, пока преследовала похитителей Делеона. Варвар сидел, прижавшись ко мне и положив голову на мои колени. Я рассеянно поглаживал его.

— И всего один труп, — добавил Трухильо.

Я вскинул голову и посмотрел на него.

— В тот лес, где все это происходило, отправились сто человек. Мы нашли много следов крови, но ни одного трупа.