— Что за чтиво? — майор Гордеев, только что возвратившийся с доклада командиру батальона, довольно улыбался.

— «Три мушкетёра», — старший лейтенант оторвался от увлекательного действа и, закрыв книгу, показал командиру её красочную обложку.

— А, вижу, — со знанием дела протянул ротный и, начав скидывать надоевшие берцы, кивнул в сторону стоявшего на полу рюкзака. — А Алферов где?

— Да пошёл своих оболтусов успокоить, — ответил Кузнецов и пояснил, — расшумелись…

— А твои?

— Мои спят, — старлей, внезапно осознав, что ему очень хочется закрыть глаза, отложил произведение Дюма в сторону.

— Отбой? — заваливаясь на своё место, уточнил Гордеев. Олег кивнул и, одним рывком очутившись на верхней полке, последовал примеру старшего по званию.

Они не слышали, как появился, мурлыкающий про себя песенку, Сергей, как он долго что-то искал у себя в рюкзаке, а когда нашёл, только взглянул и сунул обратно, а затем лёг и долго лежал с открытыми глазами, размышляя о чём-то ведомом только одному ему…

Чечня утопала в свежей весенней зелени. В солнечном свете листочки деревьев казались покрытыми тончайшим слоем лака, а трава, пробившись сквозь нагревшуюся солнцем землю, была подобна ярко окрашенным шёлковым нитям. Совсем недавно прошёл небольшой дождь, и его прохладная свежесть всё ещё чувствовалась в нет-нет, да и налетающем южном ветре. Рассаженные на чистку оружия бойцы, сперва было вознамерившиеся малость позагорать и по пояс раздевшиеся, посидев некоторое время и поёжившись всё от того же ветерка, вынуждены были вновь надеть тельники и облачиться в хэбешные куртки.

Оружие, доставшееся его группе, новым не было, но, несмотря на обгоревшее местами воронение, выглядело вполне прилично.

Кузнецов доверил свой автомат закончившему чистку винтовки Баринову и отправился в секретку получать карту местности. Впрочем, с картой можно было и повременить, но Олег предпочитал запасаться всем сразу и под завязку. Через пять минут он вернулся, сел на коврик и, разложив на коленях вожделенный лист «бумаги», принялся его рассматривать.

— А здесь мы в прошлом году трёх чехов в плен взяли! — из-за спины Кузнецова показалась физия улыбающегося Маркитанова, и его грязный, в смазке, палец, ткнул в означенную точку на карте, оставляя на ней большое масляное пятно.

— Димарик! — взвыл оскорблённый в лучших чувствах старлей. — Иди отсюда, пока я тебя чем-нибудь не прибил!

— Карта же ламинированная! — Не понимая, за что на него сердятся, непритворно обиделся Димарик и, уже уходя, буркнул: — Долго вытереть, что ли?!

Кузнецов тяжело вздохнул, но больше ничего говорить не стал.

— Товарищ лейтенант, посмотреть можно? — Олег увидел, что, видимо, вдохновлённые Маркитановым, к карте подтянулось сразу несколько бойцов группы.

— А ну, сели все обратно на свои места! — рявкнул на них Кузнецов. — Ещё будет время, насмотритесь. Я вас ещё её на память учить заставлю. Будете мне схемки рисовать. Картографы, блин! — он замолчал и, потянувшись к возившемуся с затвором Краснову, стянул у него маленький кусочек подшивы, предназначенный для чистки оружия и, аккуратно вытерев оставленное на карте пятно, вернул обратно.

— А я что говорил? — старший лейтенант опять не заметил, каким образом Димарик оказался за его спиной, а вроде бы уходил на другой конец чистившей оружие группы. Или померещилось, а он всё так же и стоял? Кузнецов в очередной раз вздохнул, бороться с подобной простотой у него не было сил.

«Чёрт с ним, — решил Олег, — пусть покажет что хочет, может тогда, наконец, отстанет».