— Это не важно, полковник, куда отправляюсь я, — ласково произнес Дорни своим нежным мальчишеским голосом, — но вы уже приехали.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять смысл этой фразы, и когда Кейт повернулся к Шоу, на его лице застыл ужас. Дорни Шоу стоял в небрежной позе и смотрел на него, слегка раздвинув в улыбке губы, глаза его были темными и пустыми.

Лорен Кейт похолодел. Дорни Шоу собрался убить его.

Он был полным дураком, позволив, чтоб такое случилось. Зачем он отстал от остальных и поехал с Шоу? Почему он не убил этого безумца раньше, в спину, как бешеную собаку?

— Что у тебя на уме, Шоу? — Он все еще, того не сознавая, говорил с Шоу, как с подчиненным. Шоу не почувствовал этой интонации. Он смотрел на портупею Кейта. Полковник набрал лишний вес за последнее время, подумал он, у него появился жирок.

— А я уже сказал. Вы пришли туда, куда привела вас ваша дорога. Не могу сказать, что сожалею об этом.

— Бурвику это не понравится, Дорни. Мы оба — люди, на которых он может положиться.

— Увы, это было раньше. А теперь уже не так. Вон там, — Шоу кивнул в сторону холма, — он сказал, что у него слишком много компаньонов. — Дорни сдвинул шляпу на затылок. — Попытаетесь достать револьвер? Он вам все равно не поможет, но попробуйте.

Кейт понял, что проиграл. Каждый мускул его напрягся, он не мог двинуться. Напоследок слова вырвались сами собой:

— Кедрик убьет тебя, Дорни. Он победит. И Бурвика он тоже осилит.

И вдруг Кейт вспомнил: правда, это было лишь мимолетное выражение на лице Дорни Шоу, но все-таки…

— Дорни! — в отчаянии выкрикнул он. — Тебя преследует тот — на мышастом!

Шоу смешался, побледнел, и глаза его яростно сверкнули. Когда он обернулся, Кейт, хрипло дыша, выхватил револьвер. Но разве ему одолеть такого стрелка, как Дорни. Шоу мгновенно оказался на земле, и пуля пронзила воздух там, где он только что стоял. Сам Дорни выстрелил снизу. Выстрелил раз, потом другой.

Пули попали Кейту в живот, как раз туда, где сосредоточился лишний жир, привлекший внимание Шоу.

Кейт упал и оказался в Соленом ручье. Заряжая револьвер, Дорни Шоу смотрел вниз, в остекленевшие глаза полковника.

— Как ты узнал? Как ты узнал? — угрюмо повторял он.

Фессенден не раз служил наемником и всегда сражался на равных, с такими же, как он сам. Ему никогда не доводилось выгонять семьи из домов. Сейчас же ему пришлось делать именно это, и его мучила совесть. Люди, приехавшие на Запад, кем бы они ни были, нуждались в крове. Раньше он мало размышлял о своей работе. Несколько раз он помогал выгонять поселенцев с пастбищ, и это казалось ему справедливым. Люди едят мясо, а коровам нужна трава, тем более, что по большей части пастбища все равно непригодны для обработки.

Но тут было что-то другое, он понял это, задумавшись в первый раз. Сейчас людей выгоняли не ради скота, а ради прибыли. Кому-то это было выгодно, но Фессендену и ему подобным, увидевшим все в подлинном свете, это дело перестало нравиться.

Теперь он был подавлен и растерян. Победа, которую так жаждал Кейт, была совсем близка. Казалось, нет ничего проще, чем захватить несколько человек в каньоне. Не очень раздумывал Фессенден и по поводу динамита. Он пошел в каньон вместе с остальными, чтобы покончить с этим делом, получить деньги и убраться восвояси. И вдруг неожиданно налетел этот шквал огня, особенно губительный в тесном каньоне, где они оказались зажатыми между камнями.

Этот удар породил панику и отбил кое у кого охоту заниматься такими делами, по крайней мере, на время. Трудно было поверить, что Клаузон и Пойнсетт погибли, Ли Гофф ушел, а Брокоу исчез.