|
Фабриозо привез его от какого-то мага из Стамбула. Знаете, где это? В Турции. А тот маг привез его из Китая, и потому я считаю, что он имеет свою историю. — Как Плакса, — сказала Свон, и подняла ивовый прут. — Плакса? Это вы так называете эту иву? — Одна женщина… — Джош заколебался. Потеря Леоны Скелтон была еще слишком свежа. — Одна очень необычная женщина дала это Свон. — А этот волшебный пиджак дал вам Фабриозо? — спросила Свон. — Нет. Я купил его в магазине для магов Оклахома Сити. Но он дал мне ящичек и другие вещи. — Он отпер и открыл резной ящик. Внутри были банки, карандаши для бровей и лоскутки, покрытые пятнами тысяч различных цветов. Он порылся на дне. — Фабриозо сказал, что это появилось в комплекте с ящиком, значит оно наверняка оттуда, откуда и ящик. Вот оно. — Он вытащил руку. В ней было простое овальное зеркало в черной оправе с потертой черной ручкой. На нем было только одно украшение: там, где ручка прикреплялась к зеркалу, были две черные маски, глядящие в разные стороны. Стекло было дымчатого цвета, с полосками и пятнами. — Фабриозо пользовался им, накладывая сценический грим. — В голосе Расти была благоговейная нота. — Он говорил, что оно показывает более правдивую картину, чем любое другое, в которые он когда-либо смотрелся. Я им не пользуюсь — зеркало стало слишком тусклым. — Он протянул его Свон, и она взяла его за ручку. Зеркало было таким же светлым как бисквит из взбитого молока. — Фабриозо было девяносто, когда он умер, и он рассказал мне, что зеркало у него появилось, когда ему было семнадцать. Держу пари, что ему лет двести. — О! — Что-то настолько старое было выше понимания Свон. Она вглядывалась в зеркало, но могла только очень смутно разглядеть свое лицо, как будто через пелену тумана. Но даже и так ожоговые отметины все еще раздражали ее, и на ее лице было так много пыли, что она подумала, что сама похожа на клоуна. И она не собиралась привыкать к тому, что у нее нет волос. Она пригляделась внимательнее. На ее лбу появились два таких же странных, похожих на бородавки пятна, какие она заметила на лбу Леоны. Они всегда были там или только появились? — Я думаю, Фабриозо был тщеславен, — предположил Расти. — Я часто заставал его смотрящимся в зеркало, и к тому же он обычно держал его на вытянутой руке, вот так, — он вытянул свою руку и обратил ладонь к лицу, как если бы она была зеркалом. Свон тоже вытянула руку. Зеркало отражало левую часть ее лица и левое плечо. Разобрать можно было только очертания ее головы. — Я не могу видеть себя как… В зеркале произошло какое-то движение. Быстрое движение. И не ее. Лицо с одним глазом посередине, рот зиял там, где должен бы быть нос, а кожа такая же желтая, как высохший пергамент, выросло из-за ее левого плеча, словно прокаженная луна. Свон уронила зеркало. Оно ударилось об пол, и она быстро повернулась налево. Там никого не было. Конечно. — Свон? — Расти поднялся на ноги. — Что случилось? Джош поставил подсвечник со свечой в сторону и положил руку на плечо Свон. Она прижалась к нему, и он почувствовал, как колотится ее сердце. Что-то очень напугало ее. Он наклонился и поднял зеркало, ожидая, что оно разлетелось на куски, но оно было целым. Глядя в стекло, он почувствовал отвращение от своего собственного лица, но задержался на нем достаточно долго, чтобы увидеть четыре новые бородавки на подбородке. Он протянул зеркало обратно Расти. — Хорошо, что оно не разбилось. Если бы разбилось, нам бы семь лет не везло. — Я видел, как Фабриозо ронял его сотню раз. Однажды он швырнул его со всей силы на бетонный пол. Оно даже не треснуло. Понимаете, он говорил мне, что это волшебное зеркало — только по-настоящему он, видимо, не знал, в чем именно, потому что он никогда не говорил мне, почему оно волшебное. |
