Эллери отвернулся.

Инспектор Квин хотел знать о браке.

— Это не соответствует тому, что вы только что рассказали нам о себе, Марш.

Но это соответствовало.

В ночь убийства Марша, которая занимала соседнюю спальню с комнатой Эла, услышала, как его дверь открылась, и выглянула в коридор. Одержимый своей навязчивой идеей, Марш не слышал и не видел ее. Когда он проходил под ночником в коридоре, направляясь в комнату Бенедикта, свет упал на его лицо, и Марша, несмотря на женское платье, парик и макияж, узнала его.

— Марша — единственная из тех, кого я знал, давно питала подозрения на мой счет, — сказал адвокат. — Она очень проницательна в подобных делах благодаря работе в шоу-бизнесе и годам, проведенным в Лас-Вегасе. Позднее Марша рассказала мне, что увиденное той ночью в коридоре подтвердило ее подозрения. Если бы она сообщила об этом, когда шеф Ньюби и вы расспрашивали нас, дело было бы раскрыто немедленно.

Но Марша надеялась, что молчание даст ей преимущества, и дальнейшие события оправдали ее надежды. Смерть Бенедикта лишила Маршу еженедельного дохода, а отсутствие обещанного миллиона в рукописном завещании Джонни оставило ее без гроша. Она доверила свой секрет мелкому жулику, за которого вышла замуж после развода с Бенедиктом, и Лис Фокс ухватился за благоприятную возможность.

— Подходящая ситуация для шантажа, — кивнул инспектор Квин. — Она видела вас в женском наряде, догадалась, что вы убили Бенедикта, и знала, что вы богаты. Неудивительно, что вы убили Фокса. Ведь это вы его убили, не так ли?

— А что еще мне оставалось? — Марш пожал плечами. — Мне незачем объяснять вам, как действуют шантажисты. Они бы выдоили меня досуха, а я так и не избавился бы от угрозы разоблачения.

Марш договорился встретиться с Фоксом за Музеем искусств в Центральном парке поздно ночью, якобы для выплаты денег, но вместо этого пырнул супруга Марши ножом в живот.

— Я думал, что это отпугнет Маршу, — продолжал адвокат. — Она должна была осознать, что если я смог прикончить Фокса, то не поколеблюсь убить и ее и уйти со сцены. Но Марша выдвинула весьма изобретательный встречный план. Она предложила, чтобы я на ней женился. Наш брак обеспечил бы ей финансовое благополучие, а мне — дымовую завесу, в которой я нуждался, чтобы скрыть свою сущность. Многие геи женятся именно по этой причине. И ей было незачем напоминать мне, что жена не может свидетельствовать против мужа, если даже дело дойдет до этого. Благодаря тебе, Эллери, наша супружеская жизнь так и не началась. Она еще готовится переехать сюда.

Эллери молчал.

— Интересно, — промолвил Марш, — что у тебя на уме?

— Не то, о чем ты думаешь, Эл, — ответил Эллери.

— Тогда ты исключение. Если бы люди перестали смотреть на нас как на чудовищ и относились бы к нам без предубеждения, позволив жить той жизнью, для которой мы предназначены, я не думаю, что это бы произошло. Я бы мог предложить, а Джонни — отказаться без гнева и отвращения с его стороны и паники с моей. Он не стал бы ругать меня и осыпать угрозами, а я бы не потерял голову. Мы даже могли бы оставаться друзьями. В любом случае он был бы жив. Бедный Джонни…

Марш умолк. Квины тоже молчали. За последние несколько минут Марш очень изменился. Казалось, из него выжали все жизненные соки — он выглядел постаревшим на много лет.

Наконец инспектор Квин прочистил горло:

— Вам лучше одеться, Марш. Вы поедете с нами.

Адвокат кивнул:

— Я только умоюсь.

Он направился в ванную.

Им пришлось ломать дверь.