Я схватила Мэта за плечо. Когда я разворачивала его к себе лицом, он тихонько застонал. Сначала я испытала громадное облегчение от того, что он все еще жив, но через секунду увидела его заплывшие кровью серые глаза. Кровь сочилась и изо рта. С губ слетали отрывистые хриплые звуки, и я поняла, что ему трудно дышать.

— Мэт!

Глупо было вести разговоры, шуметь, но я не могла ничего с собой поделать. Мэт сфокусировал взгляд на мне. Его губы опять задвигались.

— Рука, — выдохнул он.

Я попыталась повернуть его так, чтобы можно было осмотреть правую руку.

Мне удалось стянуть с него куртку и освободить руку. Рубашка была красной от крови. Я наконец нашла нож и разрезала пропитавшуюся кровью ткань, пока не добралась до тела.

Это не был укус гадюки. Если бы даже не было обильного кровотечения, я все равно сразу поняла бы чей. Тайпан укусил его в плечо. Кожа вокруг укуса начала опухать и синеть. Его плоть умирала у меня на глазах. Яд, распространяясь в организме, разъедает внутренние органы, постепенно перестают выполняться жизненно важные функции. Через некоторое время Мэт не сможет самостоятельно дышать. К утру его внутренние органы разложатся. Он превратится в оболочку, наполненную гнилью.

«В случае укуса у тебя есть всего несколько часов, так?»

Мэт вышел из дому чуть больше часа назад. Время еще было. Из одного из бесчисленных карманов своей куртки я достала контейнер с пузырьками, которые дал мне Шон, и шприц, взятый мною из аптечки «лендровера». Обычно я беру шприц, когда нужно ввести транквилизатор крупным млекопитающим. Я посчитала Мэта крупным млекопитающим. Бросила взгляд на инструкцию на контейнере. Вводить противоядие необходимо медленно, желательно через капельницу. Сейчас не тот случай, но осторожность соблюдать нужно. Я набрала жидкость в шприц, нашла вену и затем неимоверно медленно, следя за секундной стрелкой на своих часах, ввела Мэту единственное в мире средство, способное его спасти. Взяла второй пузырек и проделала то же самое. Потом пришлось подождать.

Я не могла ввести Мэту противоядие без перерыва. Это наверняка убило бы его. Я дала ему шанс выжить, но его необходимо было срочно доставить в больницу. Я нашла в его куртке внутренний карман, намереваясь положить туда остальные пузырьки, но для этого мне пришлось вытащить оттуда сложенный лист бумаги. Я бы не стала читать, что там написано, если бы не заметила имя Клайва Вентри и адрес в левом верхнем углу листа.

Я знала, что теряю драгоценное время, но все же развернула бумагу и посветила фонариком на отчет из генетической лаборатории, адресованный Клайву. Вначале ему выразили благодарность за присланные образцы, а затем сообщалось, что эти образцы тестировались по методу короткого концевого повтора полиразмерной цепной реакции ДНК — самому современному и надежному методу. По результатам анализа с долей вероятности в 99,99 % можно утверждать, что объект А не имеет никаких биологических связей с объектом Б.

Уж не об этом ли Клайв хотел сообщить Мэту? Вполне вероятно, но я понятия не имела, что все это значит. Я понимала, что времени у меня в обрез, поэтому засунула документ в свой карман, положила противоядие в карман куртки Мэта и потом авторучкой написала на его лбу слово «карман». Ни на что не надеясь, проверила мобильный. Сигнала не было.

Дышал Мэт неглубоко, с трудом и очень часто. Он страдал от невыносимой боли. А дальше будет еще хуже. Но он должен был встать и идти.

Я положила нож в карман брюк и, подхватив его под мышки, подтянула к себе. Он находился в сознании, но в любую минуту мог впасть в забытье.

— Ну, давай же, — бормотала я настолько громко, насколько могла себе позволить.