— Откуда вам известно, что мы нашли там башмак?

— Я прочитал про убийство в газетах.

— Откуда вы знаете, какое именно убийство мы расследуем?

— Вы же показывали мне снимок. Не надо быть гением, чтобы связать его и убийство в…

— Одевайтесь, Эллиот. Мы едем в участок.

— Вы не можете меня арестовать! Кто вы, собственно, такой? Вы надо мной издеваетесь, да? У вас нет ничего, на чем можно построить обвинение!

— Вы так думаете? — осведомился Карелла. — Лучше послушайте статью из уголовно-процессуального кодекса: «Сотрудник службы охраны порядка имеет право арестовать лицо, которое он подозревает в совершении того или иного преступления, причем без предъявления последнему ордера на арест, если у него имеются достаточные основания подозревать, что преступление имело место, во-первых, и данное лицо могло совершить его, во-вторых…»

— Теннисная туфля — это достаточное основание? — пробормотал Эллиот.

«…Даже если впоследствии будет установлено что данное преступление не было совершено, или, если и было совершено, то не лицом, подвергшимся аресту», — закончил Карелла. — В общем так, Эллиот, мне доподлинно известно, что преступление было совершено вечером восемнадцатого апреля и что на месте преступления был найден башмак, принадлежащий вам. Это дает мне основание предположить, что вы были там до или после совершения убийства. В любом случае у меня есть все основания для ареста. Может, вы мне расскажете, как растянули лодыжку? Или это разрыв ахиллова сухожилия?

— Это растяжение.

— Расскажете здесь? Или припасете историю для нашего детективного отдела? Чтобы послушали и мои коллеги?

— Ничего я вам не стану рассказывать! А если вы притащите меня в ваш отдел, то вам придется напомнить мне о моих правах. А когда вы напомните, я откажусь отвечать на ваши вопросы…

— Сначала приедем, а потом уже и будем думать, как быть.

— Вы только зря тратите время, Карелла, и сами прекрасно это понимаете.

Они уставились друг на друга. На лице Эллиота появилась высокомерная усмешка, в глазах читался вызов. Карелла решил принять его, хотя внутренний голос подсказывал, что это вовсе не обязательно.

— У вас нет никакого растяжения, — бросил он. — В больнице Буэнависта мне сообщили о том, что вы обращались к ним по поводу ожогов третьей степени в понедельник девятнадцатого апреля.

— В жизни не бывал в этой больнице.

— В таком случае, кто-то прикрывается вашим именем, дружище Эллиот.

— Возможно.

— Не хотите разбинтовать ногу и показать, что у вас там?

— Нет.

— Для этого мне нужно предъявить вам еще один ордер?

— Да. Почему, бы вам не запастись им?

— В одной из комнат того дома мы обнаружили остатки костра…

— Езжайте за новым ордером. Наш разговор окончен, детектив Карелла. Мне больше вам нечего сказать.

— Значит, там и произошел этот ваш несчастный случай? Значит, там вы и получили ожоги?

— Больше я вам ничего не скажу.

— Ну ладно, как вам будет угодно, — усмехнулся Карелла, не пытаясь подавить раздражения, и открыл дверь! — Я скоро вернусь.

Он хлопнул дверью и вышел на улицу. Сейчас он был столь же далек от разгадки, как и когда входил в магазин.

У него имелись три неопровержимых факта, которые ясно свидетельствовали о причастности Эллиота к случившемуся, но в то же время они не служили достаточным основанием для ареста.