Иван тоже огляделся, затем бросил взгляд на тихо скулящего Всеволода. Бобров ждал предложения о работе, так зачем мешать ситуации складываться так, как ему надо?

— Хорошо. Ты меня заинтересовал.

Дальше Пётр сделал скулящему парню укол, после которого тот успокоился. Сам проводил до машины и погрузил на заднее сидение. Судя по всему — имелся большой опыт.

— А я говорил, что твоя тачка — Иван выделил интонацией слово, — это далеко не предел мечтаний.

Пётр отмахнулся от замечания. Сам Бобров сел на переднее сидение, благодаря тонировке можно не опасаться привлечь внимание полиции или кого-то ещё. Маншарев включил радио, в пути они не разговаривали. До особняка Всеволода ехали почти час, так далеко от Южакова тот располагался.

— Подожди меня, мне придётся успокоить его сестёр, — попросил Пётр и покинул автомобиль.

Иван глянул, как он помогает Всеволоду идти, и тут же потерял к ним интерес.

«Мы будем сообщать Ольге обо всём?» — проснулся Зевс.

Иван поморщился.

«Спроси что-нибудь попроще. Всё, что меня связывает с ИСБ — личная симпатия к Ольге. Зато претензий к ним выше крыши. Даже если отбросить их попытку запихнуть меня к нелюбимым родственникам, отсутствие подъёмных и прочие мелкие косяки, они на раз два перевели меня из разряда сотрудников в разряд врагов, а затем ещё и продали с потрохами своим же конкурентам. То есть у нас здесь типичная злобная правительственная спецслужба, тупая и карикатурная, как это ни прискорбно,» — ответил Иван.

«Пётр мало чем от них отличается,» — высказал своё мнение Зевс.

Бобров кивнул:

«Ага. Он ничем не лучше, также подставляет своих, когда это выгодно. Но прикол в том, что он и не хуже. Такой же, просто такой же. По итогу, мне без разницы, служить одним или другим. Два равнозначных работодателя,» — вздохнул Иван. — «А поскольку в сказки про то, что правительство хорошее, потому что оно правительство, а ещё, потому что оно своё, я не верю, всё сводится к цене вопроса. И Пётр пока куда охотнее демонстрирует готовность оплачивать мои услуги. Хорошо оплачивать.»

На какое-то время оба замолчали.

«А чего хочешь ты?» — прервал тишину Зевс.

«Развиваться. Сколько у меня лет, если не пристрелят? Сколько я проживу до смерти от старости?»

«По предварительной оценке до семи сотен вытянуть вполне возможно,» — ответил Зевс так, будто считал это заранее.

«Отлично. У меня семь сотен лет, чтобы стать самым сильным практиком в мире,» — сформулировал своё желание Иван. — «А в таком ключе мне без разницы, с кем работать.»

Вернулся Пётр и молча сел в машину. Теперь они поехали в особняк Безуховых. Снова негромко играло радио, а Пётр молчал.

— На кой чёрт вы её насиловали? — спросил Иван, прерывая молчание.

Маншарев нахмурился.

— Морально-этический вопрос мы не трогаем. Я другое понять хочу. Не верю я, что у вас не было иного способа добраться до женского тела.

Пётр ответил не сразу. По нему было видно, что те воспоминания не приносят ему позитивных эмоций.

— Всё несколько сложнее. В тот момент Лиза была той ещё сукой. Особенно под маской. То есть мы вообще не знали, что это именно она, считали Асафьеву лишь организатором. Нас бесило высокомерие курьера, её замашки. Мы решили проучить зарвавшуюся простолюдинку. Не верили, что под маской дворянка. Она рассказала тебе, что там произошло?

Иван отрицательно покачал головой:

— В общих чертах и без подробностей.