-  Ничего, ничего, - успокаивал себя Микишка. - Может, в дороге задержались. В крайнем случае обойдусь и без них. Как-никак все показания иноземцев должным образом записаны и приобщены к делу. Да и бухарец прибыл, так что какая-никакая помощь от заявителей последует.

    Берендей махнул рукой, и суд над «Дружиной специального назначения» начался. Слово тут же взял дьячок:

    -  Разбираются иски посольств королевства Польского, княжества Литовского, ордена Тевтонского и эмирата Бухарского к группе проходимцев, именуемых себя «Дружиной специального назначения».

    -  Протестую! - тут же заметил Изя, взявший на себя роль адвоката. - Проходимцами нас может назвать только князь, и то если не в духе будет.

    -  Протест принимается, - отозвался Берендей, но дьячка уже было не остановить, его понесло...

    -  Несмотря на то, что меня цинично прервали, я все-таки продолжу. Итак, эти самые демоны в человеческом обличье обвиняются в краже, поджоге, покушении на убийство, нанесении тяжких телесных повреждений и множестве других правонарушений. Так как лично мне их вина абсолютно очевидна, предлагаю не тратить времени зря, вывести их на базарную площадь и повесить.

    Довольный своим выступлением, Микишка с надеждой посмотрел на князя. Берендей нахмурился и недовольно бросил совсем зарвавшемуся толмачу:

    -  Или будешь дело говорить или от службы отстраню.

    -  Что ж, тогда пойдем по длинному пути, - вздохнул Микишка. - И вы увидите, что в конце моей обвинительной речи мы придем именно к тому, с чего я начал. Итак...

    Далее последовало подробное описание всех проступков членов команды в красочном и эмоциональном изложении дьячка. Причем он был настолько убедителен и красноречив, что постепенно даже сочувствующие команде бояре стали одобрительно кивать головами при каждом предложении Микишки немедленно казнить каждого из них.

    Соловейка, не ожидавшая такого развития событий, намертво вцепилась в рукав Солнцевского и с ужасом следила за обличающим дьячком. Да что там она, даже Илюха, со своими железными нервами, почувствовал себя очень даже неуютно. Мотя, не шелохнувшись, продолжал сидеть в засаде, с удовлетворением замечая, что распалившийся дьяк подходит к нему все ближе и ближе. А Изя, казалось, даже не замечал, что происходит вокруг, и с помощью маленькой пилочки наводил себе маникюр.

    -  Ты чего молчишь-то? - не выдержал Илюха и толкнул рогатого коллегу в бок. - Протестуй хотя бы для приличия.

    -  Я таки не понял, ты что, будешь мне советовать? - вскинул бровь Изя.

    -  А почему бы и нет?

    -  Скажи, я во время драки лезу к тебе с советами?

    -  Нет.

    -  А если бы лез, ты бы куда меня послал? - не унимался черт.

    -  Да, в общем-то, не так и далеко, - был вынужден признаться богатырь.

    -  В таком случае ты знаешь, куда ты отправишься сам, если будешь лезть в то дело, в котором ничего не смыслишь. К тому же он так разошелся, что никаких протестов просто не заметит.

    Получив такой отпор от коллеги, Илюха был вынужден отступить. В конце концов Изе действительно виднее, когда именно выкладывать главные козыри.

    -  Таким образом налицо сращивание криминала с правоохранительными органами, - подошел к концу неугомонный Микишка. - И их надо вывести на базарную площадь и повесить. Все, я закончил.

    Нельзя сказать, что овации были бурные, но они были.