– Что мне нужно сделать? – спросил Нобу, видя как старуха на глазах тает и слабеет. Темная жидкость уже потекла изо рта, а ее тело начало сгибаться, словно под тяжестью груза на шее.

– Никто тебе не указ, что делать. Никто тебе не помощник и никто тебе не судья, – прохрипела старуха выгибая шею. Она уже грудью прижалась к столу, но пыталась сопротивляться, раскинув руки. – Тебе решать, что делать. Тебе думать как быть. Сам с себя спрос потом держать будешь...

Пальцы на руках старухи превратились в острые как бритва когти. Она впилась ими в столешницу и заскребла ими, оставляя глубокие борозды.

– Коли справишься – быть тебе древнее древнего, светлее светлого. А коли нет, то и нас с тобой не будет. – произнесла старуха уже окончательно припав лицом к столу.

Несколько секунд она еще шипела, но затем окончательно затихла, словно мертвое тело. Нобу поднялся на ноги и мельком огляделся, после чего вышел из избушки.

***

Нобу висел над океаном и смотрел вдаль. Несмотря на то, что в реальности скоро должен был начаться рассвет, тут всегда был полдень. Солнце тут не двигалось и чтобы оказаться в сумерках и ночи, нужно было двигаться на запад или восток от солнца.

Весь мир духов делился на тьму и свет, но к великому удивлению парня, никто не конфликтовал и не воевал. Темные никогда не совались в мир дня. С одной стороны, это было очень необычно, так как в прошлой жизни Каин все время наблюдал за противостоянием темных со светлыми.

Здесь же вся суть заключалась в том, что твари живущие во тьме никогда не совались на территорию света. Для них там было неуютно, неудобно и элементарно нечем питаться. Так же и со светлыми духами. В итоге произошел своеобразный раздел сфер влияния, который граничил в сумеречной зоне. И в этой зоне жили совершенно другие духи, которые существовали по своим, отдельным законам и не смотрели ни в сторону духов, ни в сторону тварей.

Это было и непривычно, и необычно, но очень нравилось Нобу.

– Почему мир духов и мир людей не могут существовать отдельно? – спросил Нобу, висевшего в позе лотоса рядом с ним лягушонка.

– Много теорий, – покачал головой Кайрю. – Каждый видит это по своему.

– А как видишь ты? – спросил парень, поглядывая в сторону горизонта.

– Я вижу, что мне придется стать пищей для более сильных духов, если мы не сможем питаться эмоциями из мира людей. – произнес лягушонок со всей серьезностью. – Я вижу то, что весь мир духов придет в полный упадок. Мы все превратимся в озверевших тварей, готовых жрать друг друга. Мы не сможем без людей и их эмоций.

– А они смогут? – спросил Нобу.

– Смогут. Уже могут. – кивнул лягушонок. – Им давно не нужно поклоняться духу места, чтобы выжить. Им не нужен покровитель. Душеловы уже проигрывают в боях хорошо вооруженным отрядам. Они уже способны уничтожать духов, тысячелетиями живущих в людском мире. Дух острова Хатидзё тому свидетель.

– Нужно что то делать, – вздохнул Нобу и повернул голову к лягушонку. – Помнится, один старик, у которого осталось только море и старая калоша мне рассказывал о восстании духов...

***

Когда требуется выдержка, чтобы не выстрелить раньше времени и удержать страх в узде, бойцы клана Синей лисицы использовали довольно старую методику. В ней было много компонентов, от мантры «я камень» до дыхательных упражнений. Однако, существенным недостатком ее было то, что ее было довольно просто заметить. То есть в бою один на один, применивший ее боец, автоматически признавал свой страх перед противником, что для знати было недопустимым.

Сенши не был благородного происхождения, но был на особом счету и неоднократно участвовал в совещаниях, где присутствовал сам Цурай.