Набрав на телефоне название больницы, он сориентировался по компасу и замер. Нить вела прямиком в нужную сторону.

– Видимо, судьба, – задумчиво произнес парень.

Через полчаса быстрой ходьбы с периодическим переходом на бег, очень часто проходя прямо сквозь здания, юноша оказался в больнице. Да, это потребовало уйму сил и оказавшись на месте, он чувствовал, как тошнотворный ком подкатывает все выше и выше.

Нить вела парня внутрь, и он не стал задерживаться. Стараясь ничего не касаться, чтобы не провоцировать слабость еще сильнее, он прошел в двери, поднялся на третий этаж здания и оказался у отделения реанимации. То там, то тут виднелась охрана, готовая остановить любого постороннего человека.

Парень прошел внутрь и первым, кого он встретил из знакомых, оказалась Суоку. Нить, к слову, вела не к ней, а дальше по коридору. За дверями отделения юноша обнаружил Эри и Мота, стоявших у окна. Он подошел к ним и увидел, что за этим окном находилась кушетка с кучей аппаратов и трубок, подключенных к его матери.

– Я сам узнал недавно, – тихо произнес Мот, оправдываясь перед девушкой. – Она все скрывала и ссылалась на простую слабость.

Хитоми лежала на белоснежных простынях и от этого казалась еще бледнее. Из шеи торчала трубка, куда текла жидкость из капельницы. В обеих руках торчали периферические катетеры. В рот так же уходила трубка, подключенная к аппарату ИВЛ.

Но Нобу застыл не поэтому. Он не верил своим глазам, обнаружив нить, ведущую к матери. После того, как пришло осознание, он подумал, что это какая то ошибка и вошел в палату, проскочив через стену. Войдя внутрь, он точно увидел – нить идет в грудь женщины.

– Как же так? – тихо прошептал Нобу.

Мысль о том, что разрыв во времени между душами может составлять десятки лет, не приходила в его голову ни разу. Он был уверен, что их души связаны и должны были появиться в этом мире примерно в одно время или оказаться в примерно одинаковых по возрасту телах, но судьба распределилась по своему.

БИП! БИП! БИП!

На мониторе рядом с женщиной замигали красные огоньки. Цифры, показывающие давление, опустились еще сильнее, показав 60/0.

– Доктор! – послышался голос медсестры. Она зашла из общего зала, где находилось несколько кушеток, и подошла к монитору.

– Сен! – позвал медсестру доктор.

Когда та обернулась, то обнаружила седого старика, державшего в руках историю болезни Хитоми. Вместо слов он просто покачал головой, давая понять, что реанимации не будет.

ДИНЬ ДИЛИНЬ! ДИНЬ ДИЛИНЬ!

Монитор верещал противным зуммером, поднимая тревогу. Датчики перестали регистрировать сердечные сокращения. Медсестра взволновано подошла к оставленной доктором истории болезни и взглянула на диагноз. Ее хмурое лицо тут же разгладилось, и она по другому взглянула на женщину.

– Отмучилась, – тихим шепотом произнесла она.

ДЗЫНЬ!

Звук оборвавшейся струны прозвучал настолько громко, что Нобу показалось его слегка оглушило.

– Нет... Нет, так не должно было быть... НЕТ!

Парень подскочил к телу и попытался ухватить таявший в воздухе след от нити. Его руки проходили сквозь тело, и он тут же сорвал маску.

– РЕАНИМАЦИЮ! ПРОВОДИТЕ РЕАНИМАЦИЮ! – заорал он от шарахнувшейся от него медсестре. – БЕГОМ!

Все, что было в голове у предыдущего тела в этой ситуации, был непрямой массаж сердца.

Маска полетела на пол, сам юноша вскочил на кровать и принялся делать то, что было в памяти и орать:

– ВЕРНИ ЕЕ! СЕЙЧАС!

В палату влетел еще один доктор и еще одна медсестра. На парня набросились и попытались оттащить от тела. С той стороны стучала кулаками в стекло Эри, а Мот пытался прорваться внутрь отделения.