Несколькими секундами спустя он во всю прыть несся навстречу выбравшемуся из машины худощавому седовласому мужчине в полувоенном френче и в заправленных в высокие сапоги галифе.

– Деда Степа-аа-ан!

– Узна-ал, узнал старика… – демонстрируя прокуренные желтые зубы, расплылся в улыбке Гиль и, крепко стиснув паренька за плечи, окинул его внимательным изучающим взглядом. – А вырос-то как! Еще не мужик, конечно, но уже мужичок, факт. Знакомься, это дядя Володя.

Только теперь Юрий увидел, что крестный матери прикатил не один. Со стороны задней двери вылез человек в длинном черном кожаном пальто-реглане. Был он много младше Гиля, да и явно помоложе Юркиного отца, но кому это сейчас было интересно? Вот настоящее летчицкое пальто со стягивающимися на запястьях рукавами и специальными застежками, с помощью которых полы можно обернуть вокруг ног и застегнуть как штанины, – это да! Вещь!

– Привет! – весело произнес обладатель «вещи», протягивая крепкую ладонь.

– Здрасьте.

– Как там? Ждут? – Степан Казимирович поднял глаза на балкончик Алексеевых.

– А то! Бабушка в шесть утра встала, пироги готовить.

– Пироги? Неужто с капустой?

– И с капустой, и с вареньем.

– Да, Володя, нам сегодня вдвойне подфартило. Потому как пироги по-кашубски – это, я тебе скажу, наслаждение: еще не райское, но уже и не райкомовское, факт. Юрий, ты как – с нами или еще погуляешь?

– Лучше еще. А то придешь, а там заставят с девчонками сидеть. С Олькой и Лелькой.

– Так там и семейство Самариных заявилось?

– Ага. Бабушка говорит: у дяди Жени – как на чужую гулянку, так «приходим загодя», а как на свою – так «приходите завтра».

Гиль расхохотался – весело, заливисто.

– Вот прямо так и говорит? Да, Ядвига Станиславовна умеет припечатать. Ладно, тогда гуляй. Ах да, совсем забыт. Володя, где там у нас?..

Спутник Гиля забрал с заднего сиденья роскошного авто пузатый портфель и несколько разновеликих, перетянутых шпагатом свертков. Один из них он протянул Степану Казимировичу а тот торжественно переадресовал пареньку:

– На вот, подарочек тебе.

Не желая заморачиваться с узлами, Юрка нетерпеливо разорвал бумагу, сунул руку и…

УХ ТЫ! Да и шут-то с ним, с кожаным пальто. Ведь внутри свертка оказался…

Нет, не может быть?!

– Он… он что… настоящий? – дрожащим голосом уточнил Юрка, вытаскивая в нескольких местах потертый, обалденно пахнущий кожей танкистский шлем.

– Разумеется. Знакомые ребята в Осоавиахиме выделили, специально для тебя.

От волнения забыв поблагодарить, счастливый обладатель «настоящего» нахлобучил оный на голову и бросился к издалека наблюдавшим за сценой встречи ребятам.

– Юра, подожди! – притормозил его дядя Володя, открывая портфель. – Подставляй ладошки. Только, чур, на всех! – предупредил он, ссыпая в мальчишескую горсть кучку конфет «Старт».

– Конечно на всех! – даже оскорбился Юрка. – У нас во дворе никто, кроме Петьки Постникова из восемнадцатой квартиры, не сундучит.

И с воплем: «Пацаны, смотрите, что у меня есть!» – он рванул к собратьям по оружию…

… То был воистину его звездный час.

Побросав военные дела, мальчишки завороженно глазели на шлем, даже не решаясь попросить подержать. За «поносить» речи и вовсе не шло, так как все присутствующие прекрасно понимали истинную ценность и статусность подарка. Что несомненно проходил по разряду «это не нужно всем – это нужно одному».