Нож Аркадия по-прежнему торчал из груди Кристиана, драгоценные камни на рукояти тускло поблескивали в бледном свете. Дух протянул руку и вырвал нож. Сердце Кристиана едва слышно хлюпнуло. Кровь тонкой струйкой потекла из раны.

У Духа было такое чувство, как будто все происходит в замедленной съемке. Бритва все еще опускалась. Он сделал два шага вперед. На удивление легко он обхватил Зиллаха за шею левой рукой и запрокинул ему голову.

А потом он воткнул нож Аркадия прямо Зиллаху в висок, и это было самое трудное из того, что он делал в жизни.

Никто все это видел. Он по-прежнему лежал на кровати, приподнявшись на локтях. Под испачканной блевотиной простыней он был совершенно голый. Он видел, как Стив вонзил нож Кристиану в грудь, и все это случилось так быстро, что он не успел даже никак среагировать, а потом Зиллах вылетел из своего угла, подобно взбесившейся летучей мыши, и полоснул бритвой по поднятым рукам Стива.

А потом случилось самое невероятное: Дух вырвал нож из груди Кристиана, шагнул вперед и приподнял Зиллаха над полом, обхватив его шею одной рукой. На самом деле. Никто видел, что ноги Зиллаха приподнялись над полом на целый дюйм. Дух развернул Зиллаха лицом к кровати.

И Зиллах встретился взглядом с Никто, когда нож Духа вонзился ему в висок.

В глазах Зиллаха не было ни любви, ни печали. Только боль, и упрек, и слепая ярость. Зиллах даже не думал, что так может быть. Он часто рисковал и часто – по-глупому, но ему ни разу не приходило в голову, что он может умереть. Это ты виноват, – говорил взгляд Зиллаха Никто. – Это все из-за тебя. И это должно было случиться с тобой. Не со мной.

Глаза Зиллаха блеснули зеленым огнем и погасли. Теперь они были мертвы, как перегоревшие лампочки. Но последний взгляд этих глаз отпечатался в сознании Никто, буквально вплавился ему в мозг и закалил его так, как его не закаляло ничто другое – мгновенно и верно.

Ноги Зиллаха дернулись в дюйме от пола. Сначала кровь потекла по рукояти ножа, потом – из ноздрей и из уголков глаз Зиллаха. Его рот непроизвольно открылся, и кровь хлынула на подбородок, стекая на руку Духа. Дух вздрогнул, словно очнувшись от наваждения. Он отпустил Зиллаха, и тот упал на пол. Дух уставился на свои руки, как будто не веря, что это его руки.

– Стив? – Его голос дрожал и срывался. – Что…

Стив сидел на полу, привалившись спиной к кровати. Он снял рубашку и сжимал ее между располосованными запястьями, стараясь остановить кровь. Он поднял голову и устало взглянул на Духа.

– Теперь я дважды твой должник.

Никто оглядел комнату. Где Молоха с Твигом? Они скорчились на полу у дальней стены. Он слышал, что их обоих рвет; причем еще сильнее, чем раньше. Он не знал, видели ли они – поняли ли они, – что Зиллаха убили. Судя по звукам, доносившимся с их стороны, их сейчас вообще ничего не волновало.

Он посмотрел на Духа. Дух тоже смотрел на него. Его глаза были ясными и очень бледными.

– Знаешь, я мог бы тебя убить. – Никто услышал свой собственный голос как будто со стороны. – Или заставить их встать и убить тебя.

Дух даже не шелохнулся.

– Я знаю.

– Я мог бы заставить их убить вас обоих.

– Но я был бы первым, – сказал Дух.

Никто перевел взгляд на тело Зиллаха, распростертое на полу. Ручейки крови растекались по трещинам между паркетинами в том месте, где лежала голова Зиллаха. Он подумал о том, что эти красивые сильные руки никогда больше его не обнимут, что он никогда больше не поцелует эти сочные губы.

Он подумал о том, что теперь ему больше никто не скажет, что делать.

– Вытащи из него эту штуку, – сказал он Духу.