Роан легко обгонял остальных во время заплывов на середину реки.

— Чего ждете?! — вопил он, вскидывая над водой длинную загорелую руку. — Давай, Шарли, ты можешь обогнать их обоих!

Роан был совершенно неподражаем. Даже в детстве он отличался особым обаянием. Мать Шарлотты говорила, что Роан прирожденный лидер и очень хорошо влияет на ее дорогого Мэтти. В те времена она чрезвычайно опекала своего единственного сына.

— Не будет ничего хорошего, если ты не перестанешь растить его в вате, — раздраженно говорил Вивиан, который был убежден, что такое потворство испортит мальчика.

Возможно, он оказался прав. Но его жена не обращала внимания на его слова. В отличие от Шарлотты, имевшей отличное здоровье, Мэттью с младенчества страдал астмой. Педиатр говорил, что весьма вероятно, болезнь пройдет, когда мальчику исполнится четырнадцать лет.

В тот роковой день Шарлотта бежала к пирсу, ее длинные серебристо–белокурые волосы развевались. Мартину всегда нравилось расплетать ее волосы.

— Тебе так лучше, Шарли. Однажды ты станешь умопомрачительно красивой. Так говорят мама и папа. Но Николь так не считает, она чертовски ревнует. Однажды мы поженимся. Мама тоже так думает.

— Размечтался! — усмехалась она.

Мэтти всегда смеялся:

— Ой, да он в тебя втюрился, Шарли!

Она предпочитала в это не верить.

Роан никогда не смеялся по этому поводу и не шутил. Он молчал. Дети Марсдонов и Прескоттов занимали привилегированное положение в долине. А Роан Костелло жил с матерью на окраине города в маленьком коттедже, в котором негде было повернуться. Мать Шарлотты и Мэттью говорила, что семье Костелло скоро придется переехать, ведь Роан быстро взрослеет.

Когда Роану исполнилось пятнадцать, все поняли, что он будет очень высоким. Мэтти, наоборот, был низкорослым для своего возраста. Роан, безусловно, слыл самым сильным и лучшим пловцом, хотя Шарлотта тоже хорошо плавала, но, развивая большую скорость, обладала меньшей выносливостью.

Ничуть не стесняясь того, что ее герой Роан смотрит на ее растущую грудь, проглядывающую сквозь купальник, и длинные ноги, отливающие золотом, Шарлотта нырнула в воду, подплыла к нему, и оба беспечно понеслись наперегонки. Они еще не знали, что это будет последний раз, когда они вместе купаются в реке.

Спустя годы она вздрагивала, вспоминая о том, как они были поглощены друг другом в тот летний день. Мальчик и девочка. Ему почти пятнадцать, ей — двенадцать.

Ромео и Джульетта. Мартин, разозлившись и ревнуя, отплыл от них подальше. Мэтти был, как обычно, в добром расположении духа. В какой–то момент он крикнул, что достигнет противоположного берега реки, где к воде склоняются красивые плакучие ивы.

— Оставайся с нами, Мэтти! — завопил Роан, приложив ладони к губам.

— Что такое? Думаешь, я не смогу? — ответил Мэттью, словно бросая вызов.

— Конечно, можешь! — крикнула Шарлотта в ответ. — Но делай как говорит Роан, Мэтти! Оставайся с нами!

Казалось, ей удалось убедить Мэтти — он повернулся в их сторону, но тут завопил Мартин:

— Не будь таким неженкой, Марсдон! Неужели ты всегда будешь делать то, что скажет мамочка?! Всегда будешь торчать рядом с Роаном?! Уж он–то присмотрит за маменькиным сыночком! Разве это не его работа?! Давай же, Мэтти! Не будь такой рохлей!

— Заткнись, Мартин! — взревел Роан таким голосом, какого никто не слышал прежде. Это был голос взрослого человека, отдающего приказы.

Мартин мгновенно утих, а Мэтти направился к противоположному берегу, напряженно взмахивая тонкими руками.

— Может быть, оставить его? — нахмурившись, спросила Шарлотта.