Некоторое время в трубке тихо, а потом Сэм отвечает:

— Извини, я просто волновался. Пытался дозвониться тебе после книжного фестиваля, но у тебя все время было занято. В общем, я не прорвался и начал беспокоиться. Прости.

— О’кей, Сэм, тогда послушай меня и запомни раз и навсегда, больше повторять не буду: между нами все кончено. Нет ни книги, ни контракта, ни отношений — ничего. Мои адвокаты свяжутся с тобой насчет расторжения договора. И не пытайся больше со мной встретиться.

Я сбрасываю звонок и возвращаюсь за стол, предварительно выключив мобильник. Фрэнки накрывает мою руку своей и наклоняется ко мне:

— Ничего не случилось?

— Нет, все нормально, потом расскажу, — шепчу я в ответ. И жизнерадостно спрашиваю: — Ну так кто будет меня играть? Дженнифер Лоуренс?

Все смотрят на меня, будто я сморозила несусветную глупость.

— Шутка, — приходится пояснить мне. — Меня в книге нет. Разве что в прошлой жизни я была фермершей, тогда да, все может быть. — Зря я перед ними распиналась: они только похихикали чуть-чуть, и все.

О финансовой стороне дела речи пока не идет; мне сказали, что такие вопросы лучше обсуждать в отсутствие творческой натуры, то есть меня. Фрэнки не только мой издатель, он еще и агент, и обо всем позаботится.

Я нагибаюсь к нему и негромко спрашиваю:

— Можно мне подольше пожить в пляжном домике? Может, даже несколько недель?

— Конечно, — отвечает он шепотом, — живи, сколько нужно. А зачем?

— Чтобы я могла закончить книгу.

* * *

После обеда с продюсерами я в одиночестве возвращаюсь в домик Фрэнки. С тех пор, как отсюда неведомым путем, будто растворившись в воздухе, исчезла Кэрол, я впервые оказываюсь тут одна, так что для меня это первая возможность попытаться понять, как ей удалось сбежать. Прошлой ночью, когда все легли спать, я проверила, на месте ли моя старая трубка, которую украл Джим, а Кэрол потом вернула. Оказалось, на месте. Лежит себе там, где я ее оставила, в контейнере со стиральным порошком, и дурацкий одноразовый телефон Кэрол вместе с ней.

Сегодня вечером я вызвалась приготовить петуха в вине; годами не делала этого блюда, но Брэд упомянул, что очень его любит.

Хорошо, что жара наконец спала, а то я не взялась бы за такое кушанье. Вот бы Фрэнки с Брэдом приехали поскорее. Не знаю, каково мне будет тут одной, когда они уедут после выходных. Наверное, нужно сказать Фрэнки о Джиме, о том, что я его боюсь, а иначе не знаю, смогу ли вообще заснуть хоть когда-нибудь.

Убрав купленные продукты, я медленно иду из комнаты в комнату, напряженно прислушиваясь.

— И еще одно, Эм: не забывай запирать раздвижные двери на веранде. Тут не так безопасно, как тебе могло показаться, — предупредил Фрэнки вчера ночью, прежде чем все отправились спать.

Незачем говорить, что я их запирала, но они волшебным образом открылись сами.

— Да уж, тебе бы не понравилось в один прекрасный день обнаружить, что меня по голове молотком тюкнули, правда? — ответила я, сама не знаю почему. Видимо, язык опять сработал быстрее, чем пропитанные шампанским мозги. Мужчины ошеломленно уставились на меня, но я отмахнулась: — Не обращайте внимания, просто какой-то выпуск новостей вспомнился.

— В этом районе кого-то тюкнули молотком? — выпалил Брэд, встревоженный куда сильнее, чем я могла ожидать.

— Нет-нет-нет, и вообще забудь. Думаю, мне просто надо лечь. — Прежде чем встать из-за стола, я добавила: — Может, есть еще какие-нибудь тонкости?

Мои сотрапезники переглянулись, и Фрэнки уже начал было отрицательно мотать головой, но потом вдруг спросил:

— Просто любопытно: почему ты не поставила свою машину в гараж?

Я помню ощущение, как кровь отхлынула от лица, потому что гараж, где я оставила маленькую «хонду» Кэрол, совершенно выскочил у меня из головы.