Псевдоживые модули в свою очередь — вещи одноразовые. Клиент просто глотает модуль, может даже предварительно разжевать, а дальше компоненты модуля начинают самовоспроизводиться и распространяться по организму. Затем вступает в действие программа внедрения знаний. Как правило, их постепенное развертывание и стыковка осуществляется во время сна. Этот процесс непрерывно контролируется искинами с помощью глобальной сети и может растянуться на несколько лет в зависимости от, так сказать, «начального капитала» клиента. В период бодрствования человек может свободно продолжать свою деятельность, в том числе используя только что приобретенные знания и навыки. При этом новый модуль, пока знания из старого не усвоились, глотать бесполезно — он будет отторгнут. К тому же после усвоения требуется некоторый перерыв, длительность которого варьирует от нескольких месяцев до нескольких лет. Это во многом зависит от способностей человека и объема воспринятых знаний.

Самое первое внедрение модуля осуществляется детям пяти-семи лет. Обучение длится от семи до двенадцати лет и заканчивается после сигнала о завершении усвоения знаний небольшой перестройкой организма. Модуль автоматически переключается на постоянную работу в качестве малого регенератора, наделяя тело многими полезными способностями, такими, например, как повышенные: скорость восприятия и регенерации, прочность связок и костей, сила мышц и прочность сосудов, эмоциональная и психологическая устойчивость.

Мужчина в кресле, потомок и наследник дела того самого мага, открывшего методику передачи знаний, любил отдыхать в этом самом кабинете, построенном когда-то его предком. Теперь-то, возмужав и остепенившись, он стал хорошо понимать своих родителей, хотя бы в том, чтобы найти свое очарование и свой способ расслабиться, отрешившись от проблем, в этом старом кабинете.

Мелодичный перезвон со стороны тяжелого старинного письменного стола возвестил о том, что с хозяином желает связаться секретарь. Мужчина шевельнул пальцем, разрешая соединение. Современные системы, основанные на мысленном управлении, не использовались в этом уголке патриархальной старины.

— Господин, к вам Фаркум! Говорит, дело срочное.

— Пригласи его, Лосси, и сделай нам сиркийский взвар на травах…

— Цитрусовую нотку добавить?

— Цитрусовую? — мужчина пошевелил губам, будто пробуя готовый напиток. — Нет. Пожалуй, не стоит.

Вошедший, толстенький коротышка в длинном распахнутом камзоле поверх полосатой рубашки и узких брюк, заправленных в тяжелые ботинки космодесанта — последний писк моды — подчиняясь знаку хозяина, прошел к креслу рядом с камином и аккуратно присел. Рукава камзола перечеркивали одинарные изумрудные зигзаги — знаки магистра магии. На ладони он бережно держал небольшую коробочку, взглянув на которую можно было бы словно погрузиться в летнее вечереющее небо, робко мерцающее ранними звездами. Синий, насыщенный, бархат с искрой. Однако, коснувшись поверхности и ощутив ее прохладную гладкость сразу становилось понятно, никакой ткани для обивки не использовалось вообще. Только высокопрочный, жаростойкий и кислотоустойчивый пластик, предохраняющий содержимое от ударов и любых попыток взлома.

— Что у тебя Фар? Что-то срочное? Что тебя подвигло придти в этот час ко мне?

— Признаю, учитель, мое нетерпение.

— Вот как?! — брови высшего немного приподнялись. — С каких это пор ты стал легко признаваться в столь детских прегрешениях? Раньше ты и в гораздо более серьезных случаях стоял насмерть, но не признавался в своих прегрешениях.

— Старею, наверное, учитель, — магистр, не удержавшись хихикнул.

— Ладно, дедушка мировой магической науки, признавайся — что там у тебя?

— Вот, — магистр передал коробочку учителю и стал с любопытством наблюдать.