Тилон взял сына к себе, когда тому исполнилось шесть иров. Скромен был дом зодчего для человека его ранга. Но мальчику показался дворцом. Три этажа: один — под землей, два — над ней. Резьба, шелк, мозаика, драгоценная посуда. Ванна размером с маленький бассейн. И не керамическая, а из цельного камня, прозрачного, зеленоватого, как вода. На крыше — сад. Не боялся хозяин, что упадет он на голову во время землетрясения, — сам строил. Прочен дом, устойчив, как корабль. И красив, как корабль.

А слуг было совсем мало: кухарка, садовник, служанка да учителя Санти. За тангами и урром Тилон ухаживал сам.

Сложными были отношения отца и сына. Санти его побаивался, хотя поводов не было. Напротив, отец делал для него все, что бы мальчик ни попросил. Таких игрушек, как у Санти, не было даже у детей Наместника. Впрочем, у того их было полторы дюжины — все от разных женщин. Поначалу Санти опасался, что отец возьмет в дом жену, но Тилон этого не сделал. Матерью своей мальчик почитал сестру отца, а что до настоящей матери, — когда он спросил о ней, Тилон сказал только: надеюсь, ей не пришлось бы тебя стыдиться! В этом был весь зодчий: гордость и молчание.

В портовом городе все меняется быстро. И новостей хватает. Так загадочный Тилон перестал быть загадочным, а стал просто Зодчим. Без имени. Не было в нем нужды, когда говорили: Зодчий, Ангмарский Зодчий.

Ангмар, Страж Севера, одна из двух главных гаваней страны, — едва ли не самый важный город Конга. Вторая гавань — Ангкор, тот, что в устье Корры, Святой реки, — и больше и многолюднее. Но Страж Севера — средоточие военно-морских сил Конга. Сюда возвращаются патрульные суда, сторожащие побережье от пиратских набегов. Отсюда выходят в море Урт эскадры туронов под золотисто-коричневыми парусами. Сотни судов, военных и торговых, укрывает от бурь огромный порт. Здесь идет торговля с Севером и Востоком. Отсюда тянутся вверх по Марре, реке Обманов, грузовые баржи, влекомые упряжками нонторов. Вверх и вниз непрерывный и неторопливый, как сама Марра, поток. А у истоков реки, в тени Садов Тинаон, — горная твердыня ситанга, Дворец Тинаанг. Оттуда правит страной великий ситанг с тех пор, как флот Короната разгромил древнюю столицу Ангконг.

В Ангмаре нет того обилия храмов, которым отличается его южный собрат. И нет пестрых и беспечных человеческих толп, заполняющих улицы и площади Ангкора. Но вечно спешащие, вечно занятые жители Ангмара не менее жизнерадостны. А сам Ангмар, легкий и строгий, жаркий и веселый, с сине-зелеными садами и белыми домами из мягкого камня, с голубой чашей залива… Город, который стоит любить! И Санти любил сам город не меньше, чем тех, кто его населяет. Он знал каждый закуток Ангмара, каждую крохотную бухточку его побережья. Семнадцать иров его жизни, первые семнадцать иров, когда память впитывает то, что будет потом вечным и светлым чувством Дома, — это Ангмар! Санти знал его сверху донизу, до бастионов, охраняющих вход в гавань. Сколько раз он пробирался туда ведомыми лишь мальчишкам лазейками, чтобы пощупать древние толстые камни, поболтать с солдатами, поскрести ногтем деревянные опоры баллист, а то и, улучив момент, вырезать ножом первую букву своего имени. Воины не прогоняли их. Время было мирное. Многие из них сами десяток-другой иров тому назад карабкались по обветренным скалам, чтобы оказаться на рыжем от пыли гребне крепостной стены. От фортов до сторожевых застав за цветущими предместьями каждый дом, каждая решетка, каждый бортик каждого общественного бассейна — все было перетрогано, пересмотрено, накрепко осело в памяти, внутри, — Дом! А еще был Порт, Гавань.