Искренний восторг короля Атефа развеял ее сомнения, будто она предает память неродного, но любимого отца.

А затем произошла долгожданная встреча. Он с ходу обескуражил ее, заявив, что она как можно скорее должна выйти замуж за принца соседнего королевства согласно договоренности между обоими правителями.

Тогда-то Фара все и поняла. Радость короля была вызвана не столько их встречей, сколько появившейся возможностью выполнить условие договора, который был почему-то столь важен для двух королевств. Впрочем, это открытие до такой степени ошеломило ее, что вникать в подробности внешней политики Зохайда ей уже не пришлось.

Как бы там ни обстояло дело, Фара не позволит собой манипулировать. Однажды она уже едва не стала игрушкой в чужих руках. Поэтому не только категорически отказалась выходить замуж, но и выразила уверенность в том, что это — не единственный выход для урегулирования конфликта между двумя королевствами.

Но тут Шехаб, проведя указательным пальцем по руке Фары, отвлек ее от тягостных мыслей:

— Воспоминания по-прежнему причиняют тебе боль?

Она грустно улыбнулась:

— К сожалению. Так больно мне не было, даже когда я девчонкой налетела на колючую проволоку, пытаясь пролезть через ограду на одном из ранчо отца. Боль забылась, остались только следы...

— Следы? Где?

— На спине, — ответила Фара.

— Покажи.

Шехаб произнес это с такой интонацией, что Фара машинально повернулась, как послушный солдат.

Его руки коснулись ее плеч, обхватили за талию, подняли волосы, обнажая спину, щедро открытую вырезом платья. Потом пальцы легко заскользили по коже в поисках давно зажившей раны. Фара стояла, словно загипнотизированная, не осмеливаясь сказать, что, кроме едва заметных тонких полосок, он ничего не найдет. Когда раздался звук расстегиваемой молнии, до нее дошел смысл происходящего. Это повергло ее в смятение.

Теплые пальцы, касаясь ее спины, замерли, когда Шехаб нащупал едва заметный шрам чуть ниже талии. Фара задохнулась от избытка эмоций и поспешила опереться на балюстраду, так как ноги ее не держали. Дыхание участилось, сердце вот-вот готово, было выпрыгнуть из груди, она изнемогала от блаженства, пульсировавшего в ней.

— Это он?

Его пальцы путешествовали по ее спине в такт словам вверх-вниз, а Фаре казалось, что из под них растекается электрический ток. Ее сил хватило лишь на то, чтобы отрицательно покачать головой.

— Обещай, что впредь будешь осторожна и не поранишь себя. — Его ладонь накрыла ее шрам.

Этот жест вызвал в душе смутное волнение: в нем не было ничего низменного, кроме заботы и тревоги за нее. За Фару никто никогда не волновался. Только отец и Билл. И вот теперь этот мужчина...

Фара не понимала, что с ней происходит, почему этот странный человек имеет над ней такую гипнотическую власть. Почему она позволяет ему это?! Но пока разум бунтовал, тело не слушалось. Он приблизил губы к се лицу, так что Фара ощутила его дыхание на своей щеке. С замирающим сердцем она ждала его поцелуя.

Он этого не сделал. Шехаб наклонился только затем, чтобы, опалив ее своим дыханием, прошептать:

— Самая прекрасная фея, не откажи мне в танце.

Он приглашал ее на танец? И это все?

Она и представить себе не могла, что с ней случится нечто подобное. Откуда в ней вдруг взялась эта страсть, которая затуманила мозг, заставила всю ее трепетать и испугала своей силой? — И эта могучая сила влекла к нему вопреки ее воле — такого с ней никогда не случалось.

Шехаб положил руку ей на талию и, не прижимая к себе, закружил в ритме медленного вальса.

Это сводило с ума — легкие прикосновения только возбуждали, но не притупляли терзавшего ее желания, возраставшего по мере того, как длился танец, который она когда-то обожала танцевать с самым своим любимым партнером — отцом.