Эльрик, путешествуя по многим измерениям, не раз слышал подобную музыку, характерную и для многих мельнибонийских симфоний. Она не оказала на него такого действия, как на Йишану. Понимая, что королеве грозит опасность, он схватил ее коня за уздечку.

Йишана мгновенно ударила его по руке хлыстом, пришпорила коня, в несколько секунд очутилась на вершине холма и скрылась из виду.

— Йишана! — в отчаянии закричал альбинос, но музыка заглушила звуки его голоса. Эльрик оглянулся, надеясь, что Телеб К’аарна придет ему на помощь, но колдун во весь опор скакал обратно по дороге, ведущей к сожженному городу.

Альбинос кинулся вдогонку за Йишаной. Неподалеку от цитадели копыта ее лошади начали ступать не по земле, а по волнам переливающегося света. Внезапно Эльрик увидел не одну, а десять Йишан, входящих в десять ворот цитадели. Иллюзия была настолько полной, что невозможно было отличить настоящую женщину от ее отражений.

Внезапно музыка стихла. Эльрику показалось, что кто-то негромко рассмеялся. Альбинос спешился, ноги его по щиколотки погрузились в розовый туман. Испуганная лошадь, хрипя и бешено вращая глазами, умчалась прочь.

Эльрик положил левую руку на рукоять «Повелителя Бурь», задумался. Если он обнажит рунный меч, тот потребует принести ему в жертву чью-нибудь душу, прежде чем позволит вложить себя в ножны. Эльрик вздохнул, сделал шаг вперед. «Повелитель Бурь» задрожал, ножны дернулись.

— Подожди, — сказал своему мечу альбинос. — Пока еще неизвестно, с кем нам предстоит сражаться.

Он продолжал идти, окутанный серебряными, голубыми, красными, зелеными, желтыми, золотыми волнами света. Он не понимал, куда идет, ничего не видел вокруг. Подобные ощущения он испытывал, когда путешествовал по измерениям Хаоса. Исчезло пространство, исчезло время, он словно плыл против течения, и мысли в его голове путались.

Понимая, что так продолжаться не может, он все-таки решил вынуть рунный меч из ножен. Пусть Хаос борется против Хаоса!

Альбинос вновь положил руку на рукоять «Повелителя Бурь», неожиданно почувствовал необычайный прилив сил. Меч буквально вылетел из ножен; по черному лезвию, испещренному рунами, заструилось черное сияние. Разноцветные волны расступились.

Из груди Эльрика вырвался боевой клич его предков. Теперь он ясно видел истинный вход в цитадель, а не его отражения. Рубя рунным мечом по танцующим туманным образам, он бросился к открытой двери, на мгновенье остановился на пороге, припоминая заклинание, которое могло ему пригодиться. Губы его беззвучно шевелились. Ариох, Повелитель Хаоса, покровитель Императоров Мельнибонэ, был капризным божеством. Вряд ли Эльрик мог рассчитывать сейчас на его помощь, разве что…

По длинному коридору величавыми прыжками к альбиносу приближался зверь с густой золотистой шерстью. Его красные глаза горели, как угли, но он смотрел в одну точку и, казалось, был слеп. В нескольких шагах от Эльрика зверь остановился, открыл пасть, обнажив изогнутые красные клыки, присел на задние лапы и взвился в воздух.

Эльрик попятился, взмахнул мечом…

Тяжелое тело навалилось на него, прижало к земле. Внезапно Эльрик почувствовал, что начинает цепенеть от холода.

Он попытался скинуть с себя ледяного зверя. «Повелитель Бурь» тихонько застонал, проколол чудовищу шкуру. Холодная энергия влилась в тело альбиноса. Зверь прижался к нему еще сильнее, из его пасти вырвался жалобный протяжный звук. Видимо, небольшая рана причинила ему боль.

Коченея от холода, Эльрик вновь нанес чудовищу удар рунным мечом. И вновь зверь жалобно завыл, а Эльрик почувствовал прилив могучей ледяной силы. Он напряг мышцы, с легкостью сбросил с себя обжигающее холодом существо, которое, скуля, как побитый пес, поползло по коридору.