— Двадцать дней, — пробормотал мельнибониец нарочито оскорбительным тоном, словно обращаясь к самому себе. — Сколько приключений должна была испытать молодая красивая женщина за столь долгий срок. — Откинувшись на высокую спинку кресла, он посмотрел своей собеседнице в глаза. — Меня зовут Эльрик из Мельнибонэ, хотя, видимо, мне нет смысла представляться. Я никому не оказываю услуг, ни от кого не принимаю подношений. А теперь скажи, зачем ты искала меня в течение двадцати дней.

Женщина ответила спокойно и уверенно, словно ее не задел грубый тон альбиноса.

— Я знаю, что в душе твоей накопилось много горечи, Эльрик, ведь о твоих похождениях ходят легенды. Я не прошу оказать мне услугу, но предлагаю тебе себя и одно важное дело. Чего ты хочешь больше всего на свете?

— Покоя, — просто ответил Эльрик и иронически усмехнулся. — Я — злой человек, госпожа, и судьба моя предрешена силами тьмы, но я неглуп и честен. Поэтому разреши мне рассказать тебе правду, которую ты можешь назвать легендой — мне это все равно. Год тому назад, пронзенная острием моего верного меча, умерла одна девушка. — Эльрик похлопал по ножнам, и глаза его неожиданно загорелись дьявольским огнем, а на губах появилась презрительная улыбка. — С тех пор у меня не было ни одной женщины, да я никого и не желал. Зачем мне изменять своим привычкам? Конечно, я мог бы за тобой ухаживать, читать тебе красивые стихи, говорить о твоей изящной фигуре, тонко намекая на то, как приятно будет обладать ею, но я не имею права переложить на тебя даже части своей тяжкой ноши. А если наши отношения будут, как ты предлагаешь, близкими, тебе невольно придется нести эту ношу вместе со мной. — На мгновение он умолк, затем медленно произнес: — Должен признаться, я часто кричу во сне ночью, а еще чаще ненавижу самого себя днем. Уходи, госпожа, пока у тебя есть такая возможность, и забудь Эльрика, который не может принести тебе ничего, кроме горя. — Быстрым движением он поднес к губам серебряный кубок, опорожнил его, поставил на стол и снова налил в него вина из кувшина.

— Нет, — спокойно сказала бескрылая женщина из Миирна. — Я не уйду. Пойдем со мной.

Она встала с колен Эльрика, нежно взяла его за руку. Альбинос позволил ей вывести себя из таверны. Над филькирийским городом Расшель бушевал ураган. С циничной улыбкой на устах Эльрик последовал за девушкой на набережную, где она поведала ему, что ее зовут Шаарилья, или Танцующий Туман, и что она — калека и отверженная в своей стране, бескрылая дочь погибшего колдуна.

Эльрика пугало, что его тянет к этой немногословной женщине со спокойными и ясными глазами. Он никогда не думал, что в душе его могут вновь пробудиться подобные чувства, и с трудом удержался от желания взять Шаарилью за нежные плечи и притянуть к себе. Она стояла, не двигаясь, и ветер играл ее волосами, бросая золотые пряди на лицо, словно высеченное из белого мрамора.

Они стояли молча, и обоим было приятно это молчание. Ветер тоскливо завывал, пенистые волны бились о высокую набережную, куда не доносились ни пьяные крики, ни омерзительные запахи большого города. Эльрику стало легче на душе. Шаарилья отвернулась от него, посмотрела на бушующее море.

— Ты когда-нибудь слышал о Книге Мертвых Богов? — спросила она.

Эльрик кивнул. Несмотря на то, что он старался держаться как можно дальше от людей, некоторые вещи не могли его не интересовать. Считалось, что в легендарной книге содержатся знания, которые помогут человечеству решить множество проблем, мучавших его веками, великая мудрость, частичку которой мечтал познать каждый колдун, живущий на Земле.