+ Контроль. Тирания – не цель, Ра. Абсолютный контроль всего лишь средство для достижения цели. +

“Гордыня… – Ра не смог избавиться от коварной предательской мысли, что увидел истинные скрытые амбиции своего повелителя. – Чистейшая и непревзойдённая гордыня”.

+ Необходимость. + Голос Императора прозвучал холодно как металл. + Не высокомерие. Не тщеславие. Необходимость. Я уже говорил тебе, Ра. Людям нужны правители. Теперь ты видишь почему. Единичное убийство лежит на одном конце диапазона, когда правители приносят закон. Надежда для всей расы покоится на дальнем конце континуума, когда я – как правитель – приношу спасение. +

Ра смотрел на далёкую Терру, неуверенный испытывал ли он сейчас смирение или его коснулось чуждое чувство, напоминавшее ужас.

+ У тебя слёзы, Ра. +

Удивлённый кустодий коснулся золотыми пальцами татуированных щёк. Слёзы исчезли, сверкая слабой влажностью в свете далёких солнц.

– Я никогда не плакал раньше.

+ Не правда. Ты плакал ночью, когда умерла твоя мать. Ты просто не помнишь. +

Ра всё ещё смотрел на крошечные капельки на кончике пальца. Как любопытно:

– Простите за неуважение, сир.

+ Здесь нечего прощать. Грандиозность моих амбиций плохо укладывается в смертных умах. Даже среди смертных, которые живут столь близко к вечности, как мои Десять Тысяч. +

“И всё же, – раздался в голове Ра новый предательский шёпот, – всё это под угрозой и трещит по швам”.

+ Примархи, + согласился Император. + Узри их. +

Ра вдохнул холодный воздух. Он мгновенно приготовился к бою, сжал копьё в руках, внимательно осматриваясь в поисках угроз. Но повсюду был только безликий пейзаж, слишком ровный для естественного происхождения. Куда бы он ни посмотрел, горизонт казался бледной линией бесполезной голой земли, встречающей безоблачное небо. Даже ретинальные датчики отмечали окружающий ландшафт, как невозможно ровный. Это было работой Механикум и их геовыравнивающих континенты машин.

В этот момент он понял, где был.

– Улланор. – Его голос отозвался странным эхом. Насколько он знал, он был единственным живым человеком на целом мире. Ветер подхватил слово и унёс.

– Улланор, – подтвердил Император. Ра повернулся и увидел своего повелителя, облачённого в сияющую медью многослойную золотую броню, украшенную имперскими аквилами, как шаман мог бы украсить плоть талисманами от чёрной магии. – Помнишь, когда в последний раз ступал по поверхности этого мира?

Как он мог не помнить? Это был Триумф, когда миллионы солдат собрались проститься с оставляющим Великий крестовый поход Императором в последние часы перед Его возвращением на Терру. В этот день девять – девять! – примархов стояли рядом с отцом.

День, когда Гора провозгласили магистром войны.

Единственное дыхание спустя Ра снова оказался там. Солончаки геосозданной равнины сменились морем цветов: баннеры, флаги, солдаты, танки, титаны. Глаз не мог постичь необъятность зрелища. Разум не мог обработать его. Ради парада Механикум Марса раскололи целый континент: снесли горные цепи, заполнили низины, разгладили кору планеты для самого монументального сбора после объявления Великого крестового похода.

И звук, звук. Гул такого количества двигателей превратился в оживший драконий рёв. Идеальные полки воинов стояли под обновлёнными боевыми знамёнами, крича о своих победах небесам. Поступь одного титана вызывала редкий равномерный гром. Мощь боевого дивизиона военных машин могла создать бурю, способную сотрясти город до основания. Здесь же их шагало в три раза больше, и ещё в три раза, и ещё в три раза. Марсианские чудища перешагивали и ступали между миллионами солдат у своих ног, оставляя огромные следы, которые наконец-то хоть что-то отпечатали на равнинном плато.