Только тогда, когда они вышли на улицу, Тереза, шагая в ту сторону, где был припаркован ее автомобиль, снова подала голос:

— Я взяла кое что… кое-что такое… на что, вероятно, вам хотелось бы взглянуть.

— И что же это?

Она указала на папки, которые нес Григорий.

— Эти папки. Не знаю, будет ли от них какая-то польза, но я заводила такие документы на всех, кто справлялся у меня об этом доме.

Григорий был почти готов приняться просматривать бумаги прямо на улице, но заставил себя удержаться от этого. То, что Тереза удосужилась вспомнить про эти папки на фоне сильнейших переживаний, заслуживало искреннего восхищения.

— Вы просто молодчина. Мне бы следовало спросить вас о существовании подобных документов. Спасибо вам огромное, Тереза. Это может нам обоим очень помочь.

Лицо ее немного смягчилось, в глазах блеснули искорки надежды. Григорий, не желая гасить эти искорки, не стал говорить о том, что они могут и не найти следов тех людей, к которым относятся эти бумаги. Он, честно говоря, был удивлен, что эти документы вообще существуют.

Тереза собралась было что-то ответить, но тут Григорий краем глаза уловил, как что-то промелькнуло мимо. В сгущающихся сумерках было бы трудновато рассмотреть, что это в точности было такое, но все же Николау точно знал: если это был щенок или котенок, то уж совсем крошечный. Да и походочка подозрительная.

— Что-то случилось? — чуть дрожащим голосом спросила Тереза. Григорий перевел взгляд на нее и понял, что она совершенно искренне ожидает нападения какого-нибудь жуткого монстра. Григорий протянул ей руку.

Сфокусировав свой магический радар, Григорий обшарил им окрестности в том месте, где исчез зверек. Других магов поблизости не было, но это служило малым утешением. Погостив у Франтишека, Григорий теперь лучше представлял, на что способен этот маг, однако это вовсе не означало, что теперь он будет всегда способен распознавать присутствие его приспешников, а особенно если эти приспешники — не люди.

Григорий решил, что крыса… или несколько крыс снуют неподалеку, но разыскивать каждую из них особой нужды не было. Их любопытные глазки можно было ослепить, и Николау не сомневался, что эта маленькая хитрость подействует даже на этих прихвостней Петера Франтишека.

— Да нет, ничего, ерунда, — заверил свою спутницу Григорий как можно более беспечно. — Не то кошка, не то щенок.

Наконец они добрались до машины Терезы. Когда она отперла дверцы и они забрались внутрь, Григорий наконец отважился спросить:

— А куда мы едем?

Несколько секунд Тереза смотрела в одну точку прямо перед собой и только потом ответила:

— Не знаю, может быть, я сошла с ума, но почему-то мне кажется, что я должна доверять вам. Мы поедем в единственное место, где я еще ощущаю себя в безопасности. Ко мне домой. — Она вымученно-игриво улыбнулась и предупредила: — Вы только ничего такого не подумайте, прошу вас. Соблазнять вас я не намерена.

— Жаль, — в тон ей отозвался Григорий и весело улыбнулся в ответ. — Если передумаете, дайте мне знать.

— Я подумаю.

За попыткой Терезы оживить разговор последовало неловкое молчание. Она завела двигатель и включила радио.

Звучала пьеса, в которой Григорий сразу признал Сибелиуса. Еще минута — и он уже мог точно сказать, что это «Финляндия». Григорий предпочел бы, чтобы сейчас звучало что-нибудь более романтичное. Тихонько вздохнув, он откинулся ни спинку сиденья и стал слушать музыку.

Эрик дождался, пока Тереза и европеец выйдут из конторы, и поспешил к телефону. Набирать номер для беседы с хозяином нужды не было, но Эрик сделал это для проформы.

— Алло? — ответил грубый хрипловатый голос.