— Не переживать! — гаркнул Крабогном, когда София всё-таки тихонько расплакалась. — Великан-хозяин-друг нас спасти!

Торжественно, с грандиозным пафосом выпалив это, он выжидающе уставился на меня. Я молчал. Крабогном пялился. Дракоша переводил взгляд в него на меня и обратно. Пауза затянулась. Наконец, Дракоша протянул:

— Кажется, папа не сможет нас вытащить отсюда.

— Невозможно! — безапелляционно заявил Крабогном и продолжил пялиться.

— Возможно, — признался я. — Будем ждать Императора и его воинов.

Крабогном скорбно вздохнул, но тут же приосанился и с фальшивым весельем подошёл ко мне, хлопнул клешнёй по плечу и «успокоил» меня:

— Не переживать, великан-хозяин-друг! Я всё равно вас любить!

— Спасибо, — я криво улыбнулся.

Следующие три дня выдались очень тяжёлыми. Я знал точное количество дней, потому что от безделья считал секунды. В какой-то момент стал делать это на автомате. Раз, два, три, четыре… Результат поделить на шестьдесят — получим минут. Ещё раз на шестьдесят — получим часы. И напоследок — делим на двадцать четыре и получаем сутки. Ребята развлекались как могли — пытались играть в города, сочиняли сказки и делились воспоминаниями. Даже рассуждали на философские темы. Однако очень скоро у них банально пересохло во рту, и все дружно сочли лучшим молчать. Крабогном и Дракоша без привычной им магии превратились в обычную шевелящуюся тень и говорящую ящерицу. Разумеется, я оставил свои сравнения при себе, иначе на меня смертельно обиделись бы.

Я до последнего надеялся на лучшее, но на третий день голос похитителя вновь прозвучал внутри нашей тюрьмы. Крабогном резался с Дракошей в крестики-нолики, а все остальные… медленно умирали.

— Ну что, щенятки, — издевательски пропел похититель. — С днём смерти! Желаю вам счастья, здоровья, любви… Но на том свете. К несчастью для вас, Император оказался упёртым ослом. Ну, или как он это называет — принципиальным. Но всё равно мудак, — он расхохотался. — Пожертвовать сыном ради десяти миллионов и неуёмной гордыни, ха! Так что наслаждайтесь вашими последними днями… или часами? Вы уже смахиваете на мумии, детки. Не уверен, что протянете до вечера, — хекнув, он пробормотал чуть тише. Видимо, это было не предназначено для наших ушей: — Похоронены на дне морском… Романтика!

Через двадцать три минуты наша тюрьма содрогнулась и перекосилась вправо, Кристина неловко налетела на меня — у неё не было сил удержать равновесие. Потом куб, в котором мы находились, словно бы куда-то бухнули — ну, скорее всего, так и есть. Эту магическую ловушку вполне можно было перевозить с места на место. Другой вопрос, что обычно её оставляли где-нибудь в недоступном для глаз уголке, где её никто никогда не нашёл бы, а не перевозили будто музейный экспонат. Мы услышал всплеск, когда нашу тюрьму скинули в воду. Она очень быстро опускалась на дно — в какой-то момент нас прибило к потолку. Бум! Глухой удар ознаменовал, что мы очутились под многотонным слоем воды.

— Мы никогда не выберемся отсюда, — нахмурился Егор. — Они не догадаются искать нас в море с помощью специальной техники. А магия сюда не достанет.

— По сути — верно. Но по факту — не мог бы ты помолчать? — проворчала Кристина и облизнула пересохшие губы. — Я не хочу думать о смерти. Она и без того среди нас.

— Вода вокруг нас, но нам нечего пить. Иронично, — усмехнулся Саша и едко бросил: — В этом вся моя жизнь. От родителей сплошные проблемы и никакой пользы! Меня шпыняют, оскорбляют, лишают того, что принадлежит мне по праву. Ах, забыл! Ещё проклинают и постоянно врут!

— Ну, ты проживёшь дольше всех, — фыркнула Кристина.