Вы прекраснее рассвет,

Ваша талий тоньше ос.

Если бы не этикет,

Я поцелуй бы вы в засос!

Вера и Лера подавились и тихонечко сползли по стенке — у них не осталось больше сил смеяться. Несвицкая застыла каменным изваянием, но по глазам было видно, что в её голове быстро-быстро крутились винтики и шарики. Крабогном, воспользовавшись её ступором, сбивчиво протараторил:

— Я всегда хотеть на бал. Потанцевать, веселиться… Я одинокий! Но вы сделать меня не одиноким! Великан-хозяин-друг ничего не знать! Он меня отругать! Не говорить ему, пожалуйста! Я вас не тревожить никогда-никогда!

— То есть ты не притворялся? — спросила Несвицкая. — Не обманывал меня?

— Нет, — честно заверил Крабогном. — Только влюбиться.

— Ну хорошо, — неожиданно Несвицкая расплылась в благожелательной улыбке. — Если ты говоришь правду, мы можем начать всё с чистого листа. У тебя, кстати, получаются неплохие стихи, пусть до Шекспира или Пушкина тебе далеко.

Вера закашлялась, её лицо вытянулось от шока. Лера же прохрипела:

— Но… он же монстр?

Несвицкая цокнула языком и сурово на неё зыркнула:

— Милочка, вот проживите с моё, а потом уже меня осуждайте. У каждого свои недостатки, — она кивнула на дверь и попросила Крабогнома: — Проведите мне экскурсию по деревне.

Тот, не веря в собственное счастье, с готовностью бросился на улицу, яростно жестикулируя клешнями. Желая произвести приятное впечатление, он рассказывал о каждой грядке, которая встречалась им на пути. И, конечно же, он похвастался своими бизнес-проектами, а заодно упомянул, как облапошил все казино Краснодара. Несвицкая выглядела искренне впечатлённой — очень внимательно слушала и задавала наводящие вопросы. Также она охотно делилась историями из своей жизни. Крабогном старательно водил её кругами — подальше от Храма Марены, однако Несвицкая это заметила и специально свернула на дорожку, ведущую в центр деревни.

— Там плохо, — пробормотал Крабогном. — Очень плохо. Надо назад.

— Вашу деревню прокляли? — поинтересовалась Несвицкая, опустившись на корточки перед грядкой сгнившей моркови. — Я чувствую здесь разрушительную магию. Удобрениями всё не исправить.

— Магия испортиться, — вздохнул Крабогном. — Я не мочь сказать. Не мой тайна. Магия быть хорошей раньше. Но стать злой и хотеть всё уничтожить.

По лицу Несвицкой пробежала тень, и она предложила:

— Я могла бы поделиться с тобой Кркавческим камнем. Наш Род не позволяет пользоваться им случайным людям, но раз мы с тобой… — она многозначительно приподняла брови.

Разумеется, это была проверка. Услышав о «злой» магии, Несвицкая сразу смекнула, зачем Крабогному притворяться человеком и охмурять её. Он просто-напросто знал о Кркавческом камне! Вот и вся разгадка… Но теперь ему некуда деваться — придётся признаться! Не откажется же он от нужного артефакта, когда тот сам плывёт в руки? Крабогнома спасло то, что он понятия не имел о Кркавческом камне. Это название он слышал впервые в жизни и не особо понял, зачем Несвицкая предлагает ему какой-то булыжник. Может, это человеческие брачные ухаживания? Стоит ли подарить ей что-то в ответ? Если она подарила ему камень, то он… Он подарит ей Василиска! Васька что угодно может превратить в камень! Ну, не то чтобы подарит… Просто попросит Васю её охранять. Гениально!

— Спасибо! — горячо поблагодарил Крабогном, страстно чмокнул Несвицкую в ладонь и потянул её к озеру.

Несвицкая окончательно и бесповоротно уверилась в своих подозрениях и с тяжёлым разочарованием в душе потопала за Крабогномом.