— Милорд, — сказал Ричарду Саймон, указывая широким жестом на самодельный трон.

Ричард уселся, предвкушая начало представления, и радостно рассмеялся, когда Саймон взмахнул рукавом, и в руке у него вдруг появился кубок со сладким красным вином, который он с поклоном преподнес своему господину.

Сам по себе этот фокус был совсем несложным, однако не избалованная чудесами толпа восторженно взревела. Ричард торжественно продемонстрировал всем свой кубок, а затем осушил его до дна несколькими большими глотками.

Итак, он выпил свой последний кубок. Пока что действие яда, всегда имевшегося наготове у Саймона, никак не проявлялось, было еще рано. Ричард продолжал весело улыбаться, ожидая продолжения.

«А вот теперь пора как следует напугать этих „добрых людей“, — подумал Саймон. — Ричард прав: страх — могучая сила».

Он подошел к первой из жаровен и бросил на раскаленные угли щепотку смеси, припасенную им заранее в потайном кармане.

Смесь взорвалась с оглушительным звуком, и в воздухе поплыли густые клубы кроваво-красного дыма.

— Призываю тебя, Велиал, — звучно произнес Саймон, — вместе со всеми силами ада. Явитесь и исполните мои повеления!

Толпа заволновалась. Многие зрители, объятые ужасом, спешили осенить себя крестным знамением.

Саймон медленно двинулся к следующей жаровне. На сей раз взрыв был еще оглушительнее, а поваливший густой дым оказался темно-синим, словно осеннее небо.

— Призываю тебя, Астарот, повелитель западных окраин преисподней, — продолжал греметь голос Саймона над головами окаменевших от страха зрителей.

Он скосил глаза и увидел своего жеребца, привязанного неподалеку от помоста. Привычный к дыму и пламени, он спокойно стоял на месте, но две лошади у повозки волновались и перебирали ногами. Рядом с этой парой лошадей стояли двое — слуга и мальчишка, а внутри передвижной тюрьмы сидела Элис, не делая пока никаких попыток освободить свои связанные сэром Томасом руки.

Саймон перешел к третьей жаровне. Повозка оказалась у него за спиной. Это был сигнал для Томаса начинать освобождение Элис. К сожалению, Саймон был лишен возможности принять в этом участие. Он должен был продолжать свою опасную игру.

Он высыпал на жаровню третью горсть смеси, приготовленной по его указанию верным Годфри, и по сцене поплыл ярко-зеленый дым.

— Призываю тебя, Амон, демон подземного мира, освобождающий от оков всех заключенных.

Саймон простер над жаровней раскрытую ладонь левой руки, и воздух содрогнулся от нового взрыва. Дым валил так плотно, что Саймон закашлялся. Разноцветные клубы заволокли толпу, и сквозь них доносились крики ужаса, перемежаемые молитвами.

Саймон десятилетиями не обращался к истинному богу, не веря в его милосердие. Сейчас же он поднял к небу глаза и неслышно шевельнул губами:

— Спаси ее.

Ричард неподвижно сидел на своем троне, и Саймону оставалось лишь гадать, действует ли на него яд или нет.

Он пересек сцену и остановился перед последней жаровней, расположенной прямо напротив лорда Ричарда.

— Призываю и тебя, Флорити, повелитель ядовитых трав. Исполни мою волю!

Последняя горсть порошка была, пожалуй, слишком велика, но сейчас, в самом конце, это уже не имело никакого значения. Взрыв оказался настолько силен, что медная жаровня подскочила в воздух, развалилась на две части, и из нее повалил густой черный дым, пронизанный яркими искрами. Ричард вскочил на ноги и застонал, выпучив свои прозрачные голубые глаза.

— Женщина, — сказал он слабым голосом, не обращая внимания на окружавший его хаос. — Я хочу женщину.