Конар добрался до Мергвина и медленно покачал в изумлении головой.

— Ты тоже уселся верхом и отправился воевать?

— Я долго старался разглядеть лежащее перед тобой будущее, — пожал плечами старик. — Не раз и не два я бросал руны, и они предсказали, что тебе суждены великие деяния. Ну и уж раз я все это напророчил, — глубоко вздохнул, — то мне и самому захотелось принять в этом участие.

Конар широко улыбнулся.

Наконец он подошел к отцу. Мелисанда все еще восседала перед Олафом на спине белоснежного коня.

— Можно считать, что это испытание тоже пройдено с честью, — обратился к нему Олаф. Конар кивнул.

— И ты свободен.

Сзади подъехал граф Одо.

— Наши испытания только начинаются, — вмешался он. — Даны поднялись вверх по рекам, они рвутся к Парижу, к Руану, к Шартрезу. Наша борьба продолжается!

— О, да, — медленно отвечал Конар, — борьба продолжается!

И отныне он участник этой борьбы. Эрик возвратится в Вессекс, его отец, Конан, Бриан и Брайс в Ирландию.

Ведь и их борьба никогда не кончалась.

Но сегодня вечером им больше не надо драться.

— Спасибо, — обратился он к отцу. Он почувствовал на себе взгляд Мелисанды, почувствовал, что она сдерживает слезы. Неужели она так боялась за него? Она дважды спасла ему жизнь от козней Жоффрея. Она была прекрасна даже в своем изорванном плаще. Ее роскошные локоны свободно рассыпались по плечам, заменив ей самые изысканные украшения. Ее глаза-фиалки, словно два бездонных озера, завораживали, приковывали к себе взгляды.

— Кажется, я держу нечто, принадлежащее по праву тебе? — спросил тихонько Олаф.

— О да, несомненно, — согласился Конар.

Он шагнул вперед, протянув к ней руки. Осторожно стараясь, чтобы плащ на ней не распахнулся, он поднял ее высоко в воздух и опустил, прижав к своей груди.

— Ну и муж моей невестки! — съязвил Олаф. — Не мог найти для своей жены платья получше!

Конар лишь улыбнулся, глядя снизу вверх на отца.

— Нет, сударь, я клянусь, что впредь постараюсь содержать ее в более приличном виде!

— Посмотрим, — пробурчал Олаф. — Вон там тебя поджидает Тор. Не соблаговолишь ли ты усесться на него верхом и проводить нас к себе домой? Мы проделали неблизкий путь, да и ночка выдалась на редкость хлопотная, так что нынче мне больше всего хочется проверить на деле твое гостеприимство.

— Конечно, отец! — отвечал Конар.

Улыбающийся во весь рот Эрик вывел вперед Тора. Конар поплотнее запахнул на Мелисанде плащ, усадил ее на спину своего коня и вскочил сзади нее.

Оставшиеся в разоренном лагере даны молча смотрели на их отъезд.

Мелисанда закрыла глаза, прислонившись спиной к широкой груди своего супруга. Ее сердце все еще билось какими-то странными быстрыми толчками. Боже, как же она устала.

И как возбуждена…

Она так измучилась…

И все же жизнь бьет в ней ключом. Ведь они едут домой.

Вместе.

Им предстоит ехать еще довольно долго, но это не имеет значения. Она так рада быть рядом с ним, чувствовать, как бьется у нее за спиной его сердце, какое уютное тепло исходит от его тела, как сильные руки крепко держат ее.

— Так ты будешь заботиться о моих нарядах? — спросила она, не поворачивая головы.

— А разве я раньше этого не делал?

— Нет, сударь, мне почему-то кажется, что ты все больше старался привести мои туалеты в полную непригодность.