|
- И он положил фотографию перед Ломбаром, горло которого заметно свела судорога. - Нет, я его не знаю, - произнес он хриплым голосом. Беллуар нервно постукивал по столу пальцами. Даже Жозеф Ван Дамм казался в затруднении, не зная, что бы еще сказать. - Боюсь, что мы больше не будем иметь удовольствия видеть вас, комиссар, вы, вероятно, возвращаетесь сегодня в Париж? - Пока еще не знаю. Тысячу извинений, господа. Так как Ван Дамм пожал ему руку, остальные были вынуждены сделать то же самое. Рука Беллуара была сухая и твердая. У человека с бородой она заметно дрожала, Жеф Ломбар закуривал в это время сигарету и ограничился кивком головы. Спустившись в переднюю, Мегрэ услышал звуки гаммы, разыгрываемой на скрипке. Затем раздался женский голос: - Не так быстро... подними выше локти, медленнее, тише, - говорила госпожа Беллуар сыну. Он увидел их в окно через занавеску, когда вышел на улицу. Было два часа дня. Мегрэ заканчивал свой обед в „Кафе де Пари", когда туда вошел Ван Дамм, ища кого-то глазами. Заметив комиссара, он заулыбался и, протягивая руки, направился к его столу. - И это вы называете быть приглашенным в другое место? - сказал он. - Сидите здесь один-одинешенек в ресторане! Все понятно! Оставили нас одних, не хотели быть лишним. Он принадлежал к тому типу людей, которые приходят к вам без приглашения и не желают замечать, что прием, который вы им при этом оказываете, бывает не очень-то любезным. Мегрэ доставил себе удовольствие встретить его подчеркнуто холодно, что не помешало, однако, Ван Дамму усесться к нему за стол. - Вы уже пообедали? В таком случае позвольте мне предложить вам после кофе рюмку коньяка. Официант! Что вы обычно пьете, комиссар? Он приказал принести карточку вин, подозвал хозяина, расспросил о качестве коньяка 1864 года и велел принести его, чтобы попробовать. - Кстати, я еду сегодня в Париж, и так как не выношу поездов, намерен нанять автомобиль. Если согласны, я могу захватить вас с собой... Что вы можете сказать о моих друзьях? Он с критической гримасой попробовал коньяк, достал сигару и протянул ее Мегрэ. - Прошу вас, они отличного качества, я покупаю их в одном магазине в Бремене, эти сигары привозят туда прямо из Гаваны. Мегрэ наблюдал за ним с самым невинным видом. - Очень забавно было встретиться вновь, через несколько лет, - заговорил Ван Дамм, который, казалось, совершенно не выносил молчания. - Когда мы расстались, нам было по двадцать лет, и все мы, можно сказать, занимали одно положение в обществе. Теперь же, когда мы встретились снова, меня удивило, насколько по-разному сложилась наша жизнь. Ни о ком из них я не могу сказать ничего плохого. Но вы, вероятно, заметили, что сегодня утром в доме Беллуара я был не в своей тарелке. Сознаюсь, меня давила эта тяжелая провинциальная атмосфера, да и сам Беллуар, по правде сказать, чересчур уж надменен. Женившись, он вошел в семью королей металлургии: все его шурины находятся на руководящих постах, что же касается его самого, то у него отличное положение в банке, и недалек тот день, когда он станет в нем директором. - А кто такой тот, с бородкой? - Это Жанин, пока еще перебивается с хлеба на воду, скульптор, живет в Париже, похоже, что у него есть талант... но что вы хотите, ведь вы его видели. Человек прошлого столетия, совершенно не современен, никаких способностей к деловой жизни. - А Жеф Ломбар? - Очаровательнейший парень в мире! В юности он был тем, что принято называть душою общества, и мог часами держать всех в веселом настроении. |
