|
Еще днем он угощал собеседника дорогими сигарами, сам хозяин кафе бросался со всех ног выполнять его поручения. В Париже он начал с того, что отказался рассчитаться с шофером, заговорил о законе. Он был зол на себя за эту непродуманную выходку на берегу Марны. Он совершенно не знал шофера, который вез их, и не был уверен, что сумеет впоследствии с ним договориться. На берегу его словно подхватил какой-то вихрь. Ван Дамм был в бешенстве, он понимал, что комиссар, возможно, даже ожидал от него подобного поступка, и что этим он погубил себя. Он хотел было опять закурить сигару, но Мегрэ вынул ее у него изо рта, бросил в печку и сдернул с него шляпу, которую Ван Дамм не потрудился до сих пор снять с головы. - Вы не имеете права держать меня здесь, я пожалуюсь на ваше самоуправство. Заявляю заранее, что буду категорически отрицать свою причастность к вашему падению в реку. Вы изволили оступиться сами. Вот и все. Шофер, конечно, подтвердит, что я не пытался бежать, что, конечно бы, сделал, если бы хотел вас утопить. Что же касается всего остального, то мне любопытно знать, в чем вы меня упрекаете? Я приехал по делам в Париж, это мне доказать не трудно, потом поехал в Реймс повидать своих старых друзей. Встретив в первый раз вас в Бремене, куда французы редко заезжают, пригласил позавтракать и, наконец, предложил отвезти вас в Париж. Вы показали мне и моим друзьям фотографию человека, которого мы до этого не видели. Он сам застрелился, на что имеются вещественные доказательства, а значит, у вас не было причин начать следствие по данному делу. Вот все, что я хотел вам сказать. Мегрэ закурил трубку и произнес: - Вы совершенно свободны. Ван Дамм смотрел на него со смешанным чувством страха и недоумения перед такой легкой победой. Он понимал, что за словами комиссара скрыта какая-то угроза. - Я могу свободно вернуться в Бремен? - А почему бы нет, вы же только что сами сказали, что не чувствуете себя виноватым ни в каком преступлении. На одно мгновение можно было поверить, что к Ван Дамму возвращается прежняя самоуверенность, но усмешка Мегрэ сразу лишила его бодрости. Он схватил со стола свою шляпу, решительно встал и сухо спросил: - Сколько я вам должен за машину? - Ничего, совершенно! Очень счастлив, что имел возможность оказать вам услугу. Губы Ван Дамма дрожали. Он явно не знал, как ретироваться отсюда. Не найдя нужных слов, он пожал плечами, пробормотав неизвестно к кому относившееся: - Идиот! На лестнице, откуда комиссар, облокотившись на перила, смотрел ему вслед, он повторил это слово еще один раз. По коридору с папкой в руке к Мегрэ направлялся бригадир Люка - Скорее оденься и следуй за этим человеком, - сказал комиссар, забирая у бригадира бумаги. Поздно вечером комиссар наконец заполнил запросы на тех лиц, которые его интересовали: Морис Беллуар - вице-директор банка в Реймсе, Жеф Ломбар - фотограф из Льежа, Гастон Жанин - скульптор из Парижа. Он совсем уже собрался идти домой, когда служитель доложил, что какой-то человек просит принять его по делу о самоубийстве Луи Женэ. Было поздно. Обширное помещение уголовной полиции почти опустело, только в соседнем кабинете какой-то инспектор печатал что-то на машинке. - Пусть войдет. Посетитель остановился в дверях, у него был беспокойный вид, и Мегрэ показалось, что он сожалеет о своем приходе. - Прошу вас, входите, садитесь, пожалуйста, - сказал Мегрэ. Посетитель был высокого роста, худой блондин в поношенном костюме. |
