Гриот дошел до самого конца западной стены, где она уже начала разрушаться, но была еще достаточно прочна. Он повернул в обратный путь. Двигаясь вдоль южной стены, он увидел здание, ярко освещенное изнутри. Догадываясь, что внутри, он постучал. Дверь открыла Лета. При виде Гриота она зарыдала и бросилась ему на шею.

А ведь раньше она ни за что бы не позволила себе такого. Видимо, на долю Леты выпал не один удар — со стороны Кайры или Джосса. Она стала покорной.

Поверх головы Леты Гриот увидел ее девушек: здесь были и альбки — бледные создания, волосы которых сияли в свете фонарей, и выходцы из Речных городов — чернокожие, блестящие и приветливо ему улыбающиеся.

— О, Гриот! — рыдала Лета. — А я так надеялась, что вы не узнаете о том, что мы здесь!

— Не плачь, — приказным тоном сказал он, и Лета постаралась осушить слезы. — Данну будет больно услышать, что ты скрыла от него свое появление.

— Мне так стыдно, — воскликнула Лета.

И прежде чем она снова залилась слезами, Гриот велел:

— Лета, прекрати. Пожалуйста. Я скажу Данну, что ты здесь. Иначе он очень на меня рассердится. Он постоянно вспоминает о тебе. Он так тебя любит. Разве ты забыла, что вы вместе пережили столько приключений.

— Не так уж и много. Да и вообще, сейчас все по-другому. Ты и сам это видишь.

— Ты пленница?

— Да. Мы все пленницы.

— Через два дня наша армия выступает в поход в Тундру. Мы уходим, все до одного. Нас там уже ждут. Если будешь готова, я пришлю за тобой солдат, и Кайра не сможет помешать тебе уйти.

— А девочки? Мои бедные девочки?

Гриот не мог удержаться и во время разговора с Летой украдкой поглядывал на этих существ, настолько непохожих друг на друга: белых альбов и черных девушек из Речных городов, которые сидели в комнате, полуобнаженные и скучающие.

— Если ты не успеешь собраться до нашего ухода, то постарайся добраться до Тундры. А там уже сможешь решить, что вам делать дальше — тебе и твоим девушкам.

И Гриот ушел, отсалютовав им всем на прощание. Ему казалось, что девушкам это должно было понравиться.

Не в силах разобраться, правильно так думать или нет, Гриот снова и снова возвращался к мысли о том, что было бы совсем неплохо иметь в Тундре всегда готовых к услугам девушек Леты. Ничего плохого в их занятиях он не видел. Гриот не мог понять, почему Лета ведет себя так, будто совершила какое-то ужасное преступление. Да, должно быть, есть вещи, недоступные его пониманию. Гриот в очередной раз пришел к такому заключению. Но вот взять хотя бы его подружку — что бы он почувствовал, если бы та стала одной из девушек Леты? Хм, пожалуй, ему бы это не очень понравилось. Хотя и сейчас она принимает других мужчин, Гриот знал об этом. Он вечно занят, бедняжке бывает одиноко — Гриот не винил ее. Ну вот, опять. Чего-то в нем не хватает, что есть в других людях. А когда человек приходит к подобному заключению, он чувствует себя так, будто прибыл после долгого путешествия в пункт назначения и вдруг понял, что забыл имена тех, с кем должен встретиться, или не взял с собой нужную одежду или еще что-то важное. «Но ведь в остальном я в порядке, верно? Значит, не так уж я плох», — решил Гриот.

Что касается девушек в лагере, то Данн все равно и слушать ни о чем подобном не захочет. Он сроду не согласится на то, чтобы поместить Лету и ее девушек в дом утех. Вот и еще одна проблема, которую Гриоту приходится отложить на потом.

Гриот нашел Данна и Тамар сидящими у входа в комнату, где лежал Рафф.