Вдруг Дёрк воскликнул:
— Смотри! — И опустил весла. Данн поднялся, чтобы лучше видеть.
По ущельям, трещинам и размывам стекало белое… потоки чего-то белого. Неужели «наверху» потоп? Неужели болота затопили все? Но потом они поняли: это всего лишь туман, густой белый туман. Он сползал по темному обрыву в море. Дёрк сказал, что еще никогда не видел ничего подобного, хотя уже столько лет перевозит путников на лодке. А Данн опустился на скамью, счастливый, что его опасения не оправдались, и смог произнести только:
— А-а, тогда ладно. — Всего миг назад в голове Данна стояли ужасные картины того, как весь мир, каким он его знал, ушел под воду.
Все ближе и ближе был обрыв. Клубы тумана, оказавшись над морем, таяли в разогретом солнцем воздухе — так понимал этот процесс Данн. Вскоре лодка уткнулась носом в каменистый берег.
Ниспадающие потоки влажного тумана навевали мысли об утратах и печалях. Совсем иные настроения обуревали душу Данна, когда он покидал родной остров Дёрка. С легким сердцем он нетерпеливо стремился к… чему именно? Он ведь не любит Центр! Нет, все дело в Мааре. Ему нужно увидеть ее снова. И он пойдет на ферму, если иной возможности встретиться нет. Однако сейчас он стоит на узкой полоске у основания обрыва, смотрит наверх, и падающая на него белая сырость порождает в душе дурное предчувствие.
Данн обернулся. Дёрк стоял в лодке, держа в руке веревку, и смотрел на него. Этот взгляд, что он означает? Притвориться, что не заметил, нельзя. Честное, всегда дружелюбное лицо Дёрка сейчас… что все-таки на нем написано? Он глядел на Данна, будто хотел заглянуть внутрь него. Как он сейчас похож… ну конечно же, он похож на Гриота, понял Данн. Лицо Гриота тоже часто выражает укор.
— Ну, — сказал Данн, — я пошел. — Он отвернулся от Дёрка с его детским просящим взглядом, добавив напоследок: — Загляни как-нибудь к нам в Центр. Просто иди по тропе вдоль края, это всего несколько дней пути. — А еще опасность, унылые болота, сырость. Уже стоя спиной к Дёрку, он закончил: — Вот увидишь, ты легко доберешься. — Хотя для Дёрка, Данн знал, путь будет совсем не легким. Он разбирался в лодках и в море, но мало ходил пешком и привык к спокойной жизни на островах.
Данн сделал первый шаг по тропе, ведущей наверх, и тут же услышал первый всплеск весел.
Ему казалось, что его тело разом пропиталось серым гнилым воздухом болот, налилось холодной тяжестью… Что-то гнетет его, признал Данн наконец. Он снова обернулся. Дёрк уже не греб. Он стоял с веслами в руках, все еще у самого берега, и не сводил глаз с Данна. «Мы столько времени провели рядом, он бросил из-за меня свой остров и потерял девушку. Он мой друг», — думал Данн.
— Дёрк, обязательно приходи в Центр! Я буду ждать тебя! — крикнул он.
Дёрк сел на скамью спиной к Данну и с силой заработал веслами, навсегда исчезая из жизни Данна.
Данн смотрел ему вслед, надеясь, что Дёрк хотя бы один раз обернется. Но так и не дождался.
Он двинулся вверх, погружаясь в туман. Его одежда тут же промокла. И лицо… тоже стало влажным… Но не по любящей и любимой Марианте лил он слезы, а если и по ней, то сам того не знал.
Карабкаясь по камням, Данн думал: «Ведь я всегда так делаю. Какая польза в том, чтобы оглядываться назад и горевать о прошлом? Если нужно уйти откуда-то… уйти от кого-то… тогда ты просто уходишь. И всю свою жизнь я именно так и поступал».
Целый день ушел у него на то, чтобы добраться доверху. И там он сразу услышал голоса, говорящие на неизвестном ему языке. Данн притаился за камнем, весь промокший, в неудобной позе. «Я сошел с ума, я поистине сошел с ума, раз по собственной воле покинул острова», — думал он. |