|
И тут я получила полное представление о том, что произошло. Она увидела меня так же, как я видела незнакомца; как и я, она сразу остановилась – я потрясла ее так же, так была потрясена сама. Она вся побелела, и это заставило меня задать себе вопрос: неужели и я так же побледнела? Словом, она и смотрела, как я, и отступала по моим следам, и я знала, что она вышла из комнаты и пошла кругом дома ко мне, а сейчас я с ней должна встретиться. Я осталась там, где была, и, пока дожидалась ее, успела подумать о многих вещах. Но я упомяну только об одной из них. Мне хотелось знать, почему она испугалась?
V
О, это я узнала от нее скоро, очень скоро, как только, обогнув угол, она снова показалась в виду. – Господи боже мой, что такое с вами?… – Она вся раскраснелась и запыхалась. Я молчала, пока она не подошла ближе. – Со мною? – Должно быть, лицо у меня было странное. – Разве по мне что‑нибудь заметно? – Вы белая, как простыня. Смотреть страшно! Я подумала: теперь, без всяких угрызений совести, я не отступлю перед любой степенью невинности. Бремя уважения к невинности миссис Гроуз беззвучно свалилось с моих плеч, и если я колебалась с минуту, то вовсе не из‑за того, о чем умалчивала. Я протянула ей руку, и она приняла ее; на секунду я крепко сжала ее руку, – мне было приятно, что она тут, рядом. В ее робком, взволнованном удивлении чувствовалась все же какая‑то поддержка. – Вы, конечно, пришли звать меня в церковь, но я не могу идти. – Что‑нибудь случилось? – Да. Теперь и вы должны это узнать. Вид у меня был очень странный? – Через окно? Ужасный! – Так вот, – сказала я, – меня напугали. Глаза миссис Гроуз ясно выразили и нежелание пугаться, и то, что она слишком хорошо знает свое место, а потому готова разделить со мною любую явную неприятность. О, было твердо решено, что она ее разделит! – То, что вы видели из окна столовой, сходно с тем, что минуту назад видела я. Но мое видение было много хуже. Ее рука сжалась еще крепче. – Что это было? – Какой‑то чужой человек. Заглядывал в окно. – Что за человек? – Не имею понятия. Миссис Гроуз тщательно озиралась кругом. – Так куда же он делся? – И этого не знаю. – А раньше вы его видели? – Да, однажды. На старой башне. Она только еще пристальнее взглянула на меня. – Вы думаете, что это был чужой? – Ну, еще бы! – И все‑таки вы мне ничего не сказали? – Нет, на то были причины. Однако сейчас, когда вы уже догадались… Круглые глаза миссис Гроуз отразили мое обвинение. – Ох, нет, я не догадалась! – очень просто сказала она. – Где уж мне было догадаться, когда и вы не могли? – Ни в коей мере. – Вы нигде его не видели, кроме как на башне? – И вот только что, на этом самом месте. Миссис Гроуз снова огляделась. – Что же он делал на башне? – Просто стоял там и смотрел на меня сверху. Она подумала с минуту. – Это был джентльмен? Тут я даже не задумалась. – Нет. Она глядела на меня еще удивленнее. – Нет. – Тогда, может быть, кто‑нибудь из здешних? Может быть, кто‑нибудь из деревни? – Нет, не здешний… не здешний. Вам я не говорила, но я это проверила. Она вздохнула со смутным облегчением: странное дело, так ей показалось много лучше. Но это еще ничего не доказывало. – Но если он не джентльмен… – То что это такое? Это ужас. |
