В этих условиях нанести опережающий удар по племенной верхушке противника значило снизить накал и кровопролитность уже начавшейся войны. Убивая верхушку древлян, Ольга спасала не только себя и сына, но и несметное количество человеческих жизней. Она уберегала и, как увидим, уберегла только рождающуюся Русь от ужасов войны. Те, кто считает, что во избежание кровопролития княгиня могла бы сдаться Малу и пожертвовать сыном, на мой взгляд, не только безнравственны — они еще и слепы к историческим реалиям.

Война была объявлена казнью князя русского и уже шла. Вопрос был лишь в том, сколько она продлится и какой цены потребует. Это прямо зависело от того, кто возглавит киевские войска — и русскую дружину Свенельда, и ополчение полян. Разноплеменным дружинникам война давала возможность разорять, грабить и насиловать. Ускорять ход войны им было не с руки. Но мудрая княгиня могла завершить войну молниеносно — и уже начала это делать. Единственное, что ей было сейчас необходимо, — это получить войско, то есть убедить ратоборцев следовать за ней.

Тремя ударами по древлянам Ольга выполнила все то, что должен был сделать преемник руского князя, если бы титул был тогда не номинальным. Показав дружинникам, что умная и решительная женщина может вполне обойтись без них, Ольга на следующий год «с сыном своим Святославом собрала воинов многих и храбрых».

Дружинники, ходившие прежде с Игорем, воины Свенельда и, видимо, разнообразные удальцы были привлечены Ольгиной «удачей», но о том, чтобы пойти на службу непосредственно к женщине, не помышляли. Матери пришлось взять с собой сына, которому дружине уместно было служить, и рисковать им на поле брани. Она не могла иначе покончить с древлянской опасностью, хотя подвергала себя новой: после победоносного похода старшая дружина и воеводы, вроде Свенельда, непременно захотели бы взять власть на Руси от имени юного князя Святослава.

Против вторгшегося в Деревскую землю сборного войска вышли дезорганизованные потерей военной верхушки древляне. Святослав сидел на коне, символично зажатый с двух сторон Асмудом и Свенельдом, который уже не выпускал князя из-под своего влияния до самой его смерти. Мальчик метнул копье, и оно пролетело только между ушей коня. «Князь уже потрудился! — крикнули кормилец и воевода. — Потягаем, дружина, и мы по князе!»

В этом рассказе присутствует важнейший момент, который меняет наши представления о русах. Вероятно, потому что они сами изменились. Древнейший сказитель, между прочим, проговаривается, что Святослав во главе дружины вступил в бой на коне. Хотя в рассказе Ибн-Фадлана о кагане русов тот описан прирожденным кавалеристом, слезающим с коня прямо на наложниц и с постели забирающимся в седло, все описания боевых действий русов до этого свидетельствовали о их сражениях на ладьях и в пешем строю. Атака против древлян на конях говорит о большом прогрессе в военном деле, который еще предстояло реализовать в новой тактике и стратегии. Только использование лошадей позволяло русам воевать круглогодично и, наряду с атаками на кораблях с севера на юг, совершать широтные походы по торговому пути от Чехии на западе до столицы хазар на востоке.

Это была вовсе не позднейшая рыцарская кавалерия. Таранный удар копьями в Европе еще не был изобретен. Что бы там ни говорили о византийских, полностью закованных в броню катафрактах, даже они не смогли в X веке нанести сокрушительный таранный удар довольно легко вооруженным воинам взрослого князя Святослава. И более столетия спустя, в битве при Гастингсе в 1066 году норманны Вильгельма Завоевателя размахивали копьями, как дружинники Свенельда сулицами, и метали их на скаку в саксов, так и не пробив их стену щитов, пока те сами не сломали строй.

Оружие участников битвы в Древлянской земле мало отличалось от сражения саксов с норманнами, разве что через столетие железных сфероконических шлемов, мечей и кольчуг в войске стало больше, так как их производство развивалось, а цена падала.