Теперь уже отовсюду раздавался визг тормозов. Что я наделала? – с отчаянием подумала Глэдис. Все ее тело онемело от страха, она ждала удара, лязга металла…

Но ничего подобного не произошло.

Машины не сталкивались, ни одна не задела ее – притом, что всю проезжую часть забили отчаянно сигналящие автомобили. Из них уже выскакивали мужчины и женщины, что-то крича, потрясая кулаками и ругаясь самым непотребным образом. У Глэдис закружилась голова, к горлу подкатывала тошнота. Ей казалось, что земля вот-вот разверзнется и поглотит ее. Ноги подгибались, колени дрожали.

Потом она увидела Дэйва, стремительно бегущего к ней. Глэдис попыталась выговорить: «Я не хотела…» Но голос ей не повиновался. Тело тоже. Она почувствовала, что падает, но сильные руки подхватили ее, поддержали, подняли.

Краем сознания Глэдис понимала, что это Дэйв, что это его руки прижимали ее к груди. Ей вдруг стало спокойно и уютно. Она прикрыла глаза и склонила голову ему на плечо.

Вокруг собиралась толпа. Глэдис услышала, как Дэйв прикрикнул на них:

– Ну что вы налетели, как стая гиен! Не видите, что ли, – женщине плохо? Она беременна. Ей нужна медицинская помощь.

Вопли и проклятия разом утихли, превратившись в невнятное бормотание.

– Дайте дорогу! – приказал Дэйв.

Толпа расступилась. В отдалении завыла сирена, но Дэйв уже нес Глэдис прочь.

Она не открывала глаз. Она не хотела знать, что происходит вокруг, ей было достаточно того, что Дэйв по-прежнему прижимает ее к груди.

И Глэдис поняла, что жаждет только одного: чтобы так оставалось всегда.

Глэдис, как сквозь вату, услышала приближающийся вой полицейской сирены. Потом раздалось хлопанье дверец машин: невольные свидетели разъезжались по своим делам. Глэдис спрятала лицо на плече Дэйва: сейчас ей не до остального мира, она все равно не в состоянии воспринимать происходящее. Для нее сейчас вообще ничего не имело значения, кроме одного-единственного – Дэйв пошел за ней. Он поддержал ее, защитил, постарался дать то, в чем Глэдис нуждалась больше всего.

– Всем оставаться на своих местах! – раздался низкий мужской голос. – Не покидать место происшествия!

– Офицер, послушайте, если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, – заявил Дэйв. – Леди тоже будет там. И я хочу вам первому сказать об этом: я стану отцом.

– Да ну? Черт меня побери! Ведь она уехала тогда с другим парнем… Разве она не собиралась выйти за него замуж?

– Все изменилось, офицер. И я благодарю вас за помощь и за то, что вы правильно оценили ситуацию.

Глэдис осторожно приоткрыла один глаз. Да, верно: за сценой с интересом наблюдали те самые двое полицейских, которые пришли к Дэйву в тот незабываемый вечер. Стоявшая рядом женщина потянула одного из них за рукав и приглушенно проговорила:

– Она беременна. Это объясняет все.

– Ей следует лечь, прийти в себя, ей нужен уход, – твердо заявил Дэйв. – У меня на руках настоящая драгоценность. Дадут же мне когда-нибудь дорогу или нет?

Глэдис задумалась было, кого именно Дэйв назвал «драгоценностью» – ее или ребенка, но сейчас было не время для таких вопросов. Вообще не время для вопросов.

Конечно, ситуация сложилась напряженная, но, к счастью, никто не пострадал, и толпа быстро успокоилась. Пока Дэйв шел к дому, его хлопали по спине, поздравляли и желали всего хорошего.

Глэдис почти надеялась, что, выбравшись из толпы, Дэйв хотя бы из вежливости поинтересуется ее самочувствием, но он молчал всю дорогу, пока нес ее на руках в свой дом. Она тоже не проронила ни слова, понимая, как хрупок воцарившийся между ними мир. Если Дэйв тревожился только за ребенка, которого, похоже, уже считал своим, самым мудрым для Глэдис было ждать дальнейшего развития событий и не торопить их.