— Давайте посмотрим, где тут умывальники, и упрём зеркало, — соблазнял нас с Вовой Эдик.

— Отвали, рецидивист, давайте просто позырим, что тут интересного, а то мы здесь дальше зрительного зала никогда не ходили, — предложил Степной.

— Может, переоденемся, — предложил я и потряс рюкзаком с формой.

— Да успеем, — крикнули хором Вова с Эдиком и выбежали в дверь.

— Меня подождите, — кинулся я за ними.

Сколько тут интересного: бегают балеринки в своих марлевых «пачках», стоят какие-то плакаты, куча народу шарахающегося в различных направлениях.

— Где эти курса-анты-ы-ы?! — раздался зычный рёв неподалеку от сцены.

— Мы здесь! — заорали мы в ответ и кинулись на голос, вот говорил же, что надо было переодется, сейчас нам влетит, и Эдик к тому же куда-то потерялся.

Оказалось, нас звал вовсе не наш начальник. Трубным рыком нас вызывала какая-то дородная тетенька в спортивном костюме.

Увидев нас, она злобно проматерилась, не стесняясь находившихся поблизости разнаряженных в бальные платья девчонок. Мы и ртов не успели раскрыть, как нам всунули каждому по девушке и вытолкнули на сцену, где вовсю гремела мелодия вальса.

— Прикинь, Вован, музыка из кина «Мой ласковый и жирный зверь», — радостно заорал я, выбегая на сцену и таща за руку семенившую за мной деваху.

И тут мне резко поплохело. Зал был полон народу, гремела музыка, и несколько пар кружилось в вальсе. Абсолютно не задумываясь, я подхватил партнершу и буквально с первых па вписался в танцевальную композицию. Сложного ничего нет — обычная расстановка пар «меняющимся треугольником» Делов-то!. На сцене, помимо нас, еще несколько курсантов ловко крутили своих партнерш и картинно закидывали головы. Стоп, какие-то неправильные курсанты! Прически у них не военные, волосенки длинноваты и туфельки — обыкновенные чёрные «балетки» — и уж больно профессионально они кружатся в ритмах вальса. Чёрт, надо же так попасть. Соображал я буквально несколько секунд, а в это время на сцену вылетел Степной с возмущенными криками:

— Чо за фигня, тебе нормальную дали, а мне какую-то клюшку, э-э-э, — тут он замер с открытым ртом, узрев полный зал, взбешенная партнерша Степного схватила Вову и сама начала кружить его, пытаясь попасть в ритм композиции.

Опыт не пропьешь и не потеряешь, танцевать — это как кататься на велосипеде, и поэтому я автоматически «работал номер». Моя партнерша, несмотря на свои немаленькие габариты, была весьма неплоха в танце и поэтому тоже «работала на автомате», когда надо замирала, улыбалась и картинно откидывала голову.

— Э-э-э, блин, ты мне все ноги оттоптала! — перекрывал звуки музыки возмущенными криками Степной, изображавший нечто вроде гопака, вальса и приемов у-шу.

— Четвертая пара, ушли со сцены, — шипела из-за сцены хореографичка в спортивном костюме.

Вове так и не удалось блеснуть своими способностями и порадовать публику. Пара вылетела со сцены и через пару секунд снова вышла и уже без проблем вписалась в ритм композиции. Вову заменили на нормального танцора. А на меня так никто внимания и не обратил, пришлось дотанцевать до конца. Публика в зале была вяловатая и на выкрутасы Степного никакого внимания не обратила. Вова оставил меня «погибать» на сцене, поплелся искать Ворошилова. Эдик тем временем вёл разведку наблюдением и пытался обнаружить местоположение умывальника. Тут на глаза ему попался мужичонка с чайником в руке, спускающийся откуда-то по металлической лесенке. Логика, как обычно, подвела Эдика, и он решил, что мужик набрал воды и идет к себе попить чайку.