|
Все дети, сколько их было в классе, испуганно ахнули, а сестра Агата стояла багровая от ярости и изумления, и отвратительная жидкость стекала по складкам черной ткани на пол. И вот трость пошла лупить Мэгги по чему попало, а девочка скорчилась в углу, вскинув руки, закрывая лицо, и ее все еще тошнило. Наконец сестра Агата выбилась из сил, рука отказывалась поднять трость, и тогда она показала на дверь. - Иди домой, маленькая дрянь, филистимлянка, - сказала она, круто повернулась и ушла в класс сестры Диклен. Вне себя от боли и ужаса, Мэгги оглянулась на Стюарта; он кивнул - мол, уходи, раз тебе велено, в добрых зеленоватых глазах его были жалость и понимание. Мэгги вытерла рот платком, спотыкаясь, побрела к двери и вышла во двор. До конца занятий оставалось еще два часа; она понуро плелась по улице, нечего было надеяться, что братья ее нагонят, и она натерпелась такого страху, что не могла сообразить, где бы их подождать. Придется самой дойти до дому и самой признаться во всем маме. *** Шатаясь, через силу Фиа вытащила на заднее крыльцо корзину, полную только что выстиранного белья, и едва не споткнулась о Мэгги. Девочка сидела на верхней ступеньке, уронив голову в колени, ярко-рыжие локоны на концах слиплись, платье спереди все в пятнах. Фиа опустила непосильную ношу, со вздохом отвела прядь волос, упавшую на глаза. - Ну, что случилось? - устало спросила она. - Меня стошнило на сестру Агату. - О господи! - Фиа взялась руками за ноющую поясницу. - И еще меня побили, - прошептала Мэгги, в глазах ее стояли непролитые слезы. - Весело, что и говорить, - Фиа подняла тяжелую корзину, с трудом выпрямилась. - Ума не приложу, как с тобой быть, Мэгги. Придется подождать, посмотрим, что скажет папа. И она пошла через двор к веревкам, где уже моталась на ветру половина выстиранного белья. Мэгги уныло потерла глаза ладонями, поглядела вслед матери, потом встала и поплелась по тропинке вниз, к кузнице. Когда она стала на пороге, Фрэнк только что подковал гнедую кобылу мистера Робертсона и заводил ее в стойло. Он обернулся, увидел сестру, и его разом захлестнули воспоминания о всех муках, которых он сам когда-то натерпелся в школе. Мэгги еще совсем малышка, такая пухленькая и такая милая чистая душа, но живой огонек у нее в глазах грубо погасили, и в них затаилось такое.., убить бы за это сестру Агату! Да-да, убить, стиснуть ее двойной подбородок и придушить... Инструменты полетели на пол, кожаный фартук - в сторону, Фрэнк кинулся к сестренке. - Что случилось, кроха? - спросил он, низко наклонился и заглянул ей в лицо. От девочки противно пахло рвотой, но он овладел собой и не отвернулся. - Ой, ой, Ф-ф-фрэнк! - всхлипнула несчастная Мэгги. Лицо ее скривилось, и, наконец, будто прорвав плотину, хлынули слезы. Она обхватила руками шею Фрэнка, изо всех сил прижалась к нему и заплакала - беззвучно, мучительно зарыдала, так странно плакали все дети Клири, едва выходили из младенческого возраста. На эту боль тяжко смотреть, и тут не поможешь ласковыми словами и поцелуями. Когда Мэгги затихла, Фрэнк взял ее на руки и отнес на кучу душистого сена возле гнедой кобылы Робертсона; они сидели вдвоем, позабыв обо всем на свете, а мягкие лошадиные губы подбирали сено совсем рядом; Мэгги прижалась головой к обнаженной гладкой груди брата, и локоны ее разлетались, когда лошадь раздувала ноздри и громко фыркала от удовольствия. |
